Еще одна ветвь чиркнула по колену и ткнулась концом в краешек брюк, подвернутых на лодыжке. Ткань натянулась, и одолженные Луми брюки под внешним напором начали медленно соскальзывать с бедер.
К черту похищение и похитителя! Здесь вот-вот случится конфуз!
Почему-то мысль о том, что ее нижнее бельишко (кстати, единственный предмет одежды на ней, так или иначе принадлежавший именно ей, а не являвшийся подачкой с чужого плеча и… чего пониже) вылезет на всеобщее обозрение, напугала Аркашу больше, чем смутные перспективы ее дальнейшей судьбы. В лифчике ее уже половина Блэк-джека успела увидеть, и с этим уже ничего нельзя было поделать, однако остальное оголять она категорически отказывалась.
Схватившись за края сползающих брюк и опалив на выдохе ладонь, зажимающую ей рот, горячим дыханием, Аркаша извернулась и уцепилась ногой за основание ближайшего куста.
На нее посыпались мелкие листочки и поломанные отростки веток. Движение застопорилось, и похититель растерялся. Это было заметно по тому, как он, пытаясь тащить девушку дальше, приподнимал ее над землей и, ощутив сопротивление, опускал. Ветер ударял по бокам каждым порывом, проникал под оттянутые края футболки и холодил кожу. Аркаша сжала зубы, едва не прикусив язык, и, встряхнувшись всей верхней половиной тела, обвила куст и второй ногой, накрепко угнездившись у самых корней.
«Не отдерешь, – мысленно пообещала она. – Или только как пластырь с ранки. Но вместе с запекшейся кровяной корочкой!»
Выбившиеся сбоку из плетения локоны шевельнулись и коснулись девичьей шеи. Он так близко! Наклонился к ее плечу, сдерживая слишком громкое дыхание.
Аркаша, шумно вдохнув воздух носом, прижала подбородок вместе с чужой рукой к своим ключицам, а затем резко откинула голову назад, люто надеясь, что ее затылок найдет себе самую лучшую цель. И желательно, где-нибудь на лице незнакомца.
Удар получился скользящим, но все же болезненным. Аркашиному затылку приглянулся чужой лоб, о чем он и поведал хозяйке, от души треснувшись о лобную кость незнакомца.
– Ай!
Чужая рука исчезла с лица Аркаши, а сама девушка, потеряв под спиной опору второй руки похитителя, повалилась на землю. Голова гудела, а затылок, судя по ощущениям, решил насовсем отделиться от тела. По крайней мере, чувствительность в этом районе была на время потеряна.
С интересом пронаблюдав пару танцевальных па в исполнении цветных звездочек и черных точек, заполонивших ей обзор после удара, она снизу вверх глянула на похитителя.
– Макки! – Аркаша резко села, и от этого рывка все поплыло перед глазами. – У-уй…
Теплая ладонь прижалась к ее спине, и Аркаша позволила себе расслабиться, воспользовавшись юношей как опорой.
– Ты как? – Голос Маккина дрожал от беспокойства. Указательный палец неуверенно коснулся ее челки в попытке убрать лезшие в глаза волосы.
– Макки… Макки? Макки!!
– Что?! – испугался юноша.
– Это что за трали-вали были?! Я думала, мне каюк!
– Но… но… – Русал совершенно опешил. – Я же просто…
– Я решила, что это похищение. – Аркаша хотела потереть затылок, но, так и не дотянувшись до него, удовлетворилась макушкой. – А о чем еще можно было подумать, когда тебе хватают и куда-то тащат?
«Это всего лишь Маккин. ‒ Бешено стучащее сердце не желало возвращаться к спокойному ритму. ‒ Нечего бояться».
И как она раньше не заметила одно престранное обстоятельство? Похититель весьма аккуратно тащил ее через ветвистую гущу, подставляясь под острые царапающие кожу сучки так, чтобы Аркаша не поранилась. Разве жаждущий причинить ей вред стал бы обращаться с ней как с драгоценной ношей? Теперь-то понятно, кто был этот беспредельщик, но знание этого не уменьшало странности случившегося.
