Спаске едва-едва исполнилось четыре года, она была слишком мала, чтобы помогать матери по дому или вместе со старшими детьми сушить руду, поэтому играла с такими же малышами, как сама, – под присмотром полуслепой немощной старухи. Старуха плела им кукол из тонкой лозы, но выходили они кособокими, с торчавшими во все стороны прутьями. Впрочем, других кукол Спаска еще не видела.
Этот человек пришел с болота по гати, и его заметили сразу все, кроме полуслепой старухи: и игравшие дети, и женщины, копавшиеся в земле на огородах, и двое мужчин, вернувшихся с болота за какой-то надобностью. Спаска очень хорошо это запомнила: как все на него посмотрели, а один из соседей даже крикнул:
– Ба!
Незнакомец был совсем непохож на деревенских: он был одет странно и чисто. Спаска тогда не знала, как одеваются в городе, ее удивила беленая рубаха из тонкого полотна под кожаной безрукавкой, и кожаные же штаны, и матово блестевшие мягкие сапоги. И особенно ее поразило то, что он был без бороды. Незнакомец не оглянулся на крик, а быстро исчез за дверью дедовой избы.
Слух разлетелся по деревне в один миг: из хижин вылезли хозяйки, с болота сначала прибежали ребятишки, а за ними степенно появились взрослые мужчины. Спаска видела, как ее мать, вытирая на бегу руки, спешила к избушке деда, но остановилась в нескольких шагах и подняла руки к лицу. Видела, как Ратко расталкивал в стороны мужчин, выходя вперед, и как они косились на него и посмеивались над ним. Мать, постояв немного, повернулась и пошла обратно – медленно, как будто раздумывая о чем-то.
Незнакомец появился в дверях избушки вместе с дедом и, казалось, не обращал внимания на собравшуюся поглазеть на него толпу. Ратко, кашлянув в кулак, огладил светлую бороду и шагнул ему навстречу.
– Ну здравствуй, Змай, – сказал он, стараясь глядеть на незнакомца гордо и сверху вниз.
– И тебе не болеть, – кивнул тот, нисколько не смутившись.
– Не хочешь ли силой со мной помериться?
– Нет, не хочу, – просто и спокойно ответил незнакомец.
– А придется… – процедил Ратко и стал поднимать и без того закатанные до локтя рукава.
Незнакомец пожал плечами и начал не торопясь расстегивать пояс. А потом спросил, тихо, но так, что услышали все, даже Спаска:
– Или ты собирался биться со змеем?
Он скинул безрукавку.
Ратко был ниже незнакомца, но шире в плечах, это стало особенно заметно, когда они встали друг напротив друга. Их обступили кру́гом, и Спаске не стало видно, что происходит за чужими спинами. Но она не сомневалась: незнакомец победит. Она и потом легко предсказывала исходы поединков – по глазам всегда ясно, кто сильней.
И на этот раз не ошиблась: когда круг расступился, Ратко медленно поднимался с земли, а незнакомец стоял над ним и утирал струйку крови, бежавшую из носа.
– Ратко, я сразу тебе сказал, что этого не хочу. – Незнакомец протянул руку, но Ратко покачал головой и руки не принял.
– Спаска, – дед незаметно отошел от толпы, – пойдем в гости к деду.
– Подём! – расплылась Спаска, тут же забыв о незнакомце и Ратко.
Дед поднял ее на руки и понес – незнакомец, надевавший безрукавку, странно и пристально посмотрел им вслед.
В избушке деда, на краю очага сидела мать и теребила кончик косы. Больше сидеть у деда было негде – почти всю его избу занимал круглый каменный очаг, и только в самом углу, за пологом, стояла узкая лавка, где дед спал.
– Спаска, – почему-то шепотом сказала мать и, поставив перед собой, принялась приглаживать ей волосы и оправлять рубаху. – Извозилась вся…
