– Она хоть жива? – слышу за спиной голос женщины, проходящей мимо.
– Что с тобой? Ты сможешь подняться? – говорю я.
Девушка помогает мне поставить себя на ноги. Она стоит неуверенно, покачивается и продолжает держаться за меня, когда я, отпустив её, нагибаюсь подобрать сумочку.
– Ну, а бутылку оставим, – говорю я, помогая ещё не пришедшей в себя девушке повесить сумку на её плечо.
– Это моя бутылка! – вдруг совсем внятно произносит девушка свои первые слова.
– Хорошо. Раз она твоя, заберём её.
Я снова овладеваю сумкой. Она довольно большая, правильной четырёхугольной формы. Совсем тощая. Не застёгнута на молнию. Я вижу внутри небольшую кипу ученических тетрадей и отмечаю про себя, что они довольно сильно потёрты. Эти её тетрадки мгновенно пробуждают во мне воспоминания школьных лет, и такой поворот памяти как-то сблизил меня с этой девушкой, возникло ощущение, что у нас с ней есть что-то общее. Я аккуратно ставлю бутылку (а это была «Рябиновая настойка») в угол сумочки, подперев её тетрадками, чтобы она не свалилась на бок и не разлилась. Водрузив сумку на её плечо, беру девушку под руку, но она говорит:
– Лучше я буду за тебя держаться, – и крепко ухватывается за мой локоть.
– Скажи, куда тебя отвести.
– Не знаю.
– Ну, где тебя ждут?
– Меня никто нигде не ждёт.
– Но всё-таки. Ты куда-то шла?
– Здесь недалеко. Вон туда, в техникум, – она указывает на расположенное неподалёку большое серое здание прошлой, казарменной эпохи.
– Значит, там тебя ждут?
– Нет, там тоже меня никто не ждёт.
– Ты почему свалилась? Много выпила?
– Это не много. Это мало.
– Ты поскользнулась?
– Нет. Я, кажется, потеряла сознание. Я три дня не ела.
– Я дам тебе денег, сходи в кафе, поешь.
– Мне сейчас нужно в техникум. Дай мне закурить.
– Я не курю. И ты бросай.
– Я пыталась бросить. Надо бы бросить.
Мы уже подходим к техникуму, и она говорит:
– Зайдём в здание. Проводи меня. Мне нужно в туалет.
Я прохожу с ней под руку (она шла неровно) мимо двух удивлённо глядящих на нас девушек, сидящих за столом у входа, по-видимому, дежурных.
Мы выходим снова на улицу. Сбоку от крыльца толпится молчаливая стайка студентов. Мы останавливаемся по другую сторону от входа.
– Я обещал дать тебе денег. Вот возьми, – говорю я, вытаскивая из портмоне несколько купюр. – Как тебя зовут?
– Маргарита.
– О! Ты живёшь с таким именем! Марго, ты такая молодая и красивая, а губишь себя питьём и курением! Очнись! У тебя всё будет хорошо!
– Я постараюсь.
– Мне надо идти. Всего тебе! – говорю, пожав её руку выше локтя.
– Если что… заходи, – и она назвала номер своей группы.
Я поднял руку, делая знак прощания, и пошёл своей дорогой. Впрочем, тот путь, что прошёл я с девушкой, был тоже моей дорогой.
У меня такое ощущение, будто я и те, с кем я общаюсь, живут в одном мире, а все другие люди – в каком-то другом. Вроде бы они, эти другие, благополучно существуют, это угадывается по косвенным посылкам. Иногда они дают знать о себе через телевизор, газету, радио. Думаешь, ага! Вы всё-таки есть! Сейчас проверим! Посылаю по точному адресу запрос, задаю вопрос, но – увы! На самом деле оказывается, что это был призрак, а с призраками ведь можно общаться, только если сам перейдёшь в их мир.
Этот их мир – настоящая летающая тарелка: загадочный и недоступный. Письма и телефонные звонки здесь не достигают цели.
Можно ли жить без этого, другого мира? Конечно! Почти все люди так и живут. Но во мне сидит какой-то чёртик и зудит, зудит о том, другом мире, будто там, в нём, человек обретает большую степень свободы, становится могучим и счастливым одновременно. Но как туда проникнуть? Иногда мне кажется, что достучаться туда невозможно. Там, наверное, совсем другие законы природы, другое пространство и время. И вообще, где этот мир? Может быть, там люди сделаны из другой материи, например, менее плотной, и могут ходить сквозь нас, по нам, и получается интересно: куда же стучаться в таком случае? Но мне обязательно нужно туда! И я стучусь, стучусь…
