Страницы истории Земли Олонхо - страница 29

В мифологии лопарей-саамов известны такие же представления: от изображений лопарских бубнов в четыре стороны отходят линии или нити, обозначающие, что власть солнца распространяется во все четыре стороны света, на всю землю. На языке лопарей такие нити имеют название: «четыре вожжи солнца».

Тавгийцы также верят, что «лучи солнца являются нитями, спускающимися вниз. Посредством их духи растений сообщаются с солнцем и спрашивают у него разрешения на рост нового растения».

Кроме того, вместе с небывалым обогащением идейного содержания в этих рисунках пышно расцветают фантастика и символизм; на смену ясному приходит запутанное, на смену простому – сложное, на смену конкретному – абстрактное; реальный мир окутывается покровом ирреального. Все реже становятся сцены, в которых ощутимо реальное жизненное ядро. Все чаще мелькают «потусторонние» сюжеты, мифологические образы, фантастические существа.

На одном из самых сложных рисунков мархинской Суруктаах Хая вместо обычной сцены охоты изображено, например, нисхождение вдоль какой-то линии-дороги трех человекоподобных существ – они спускаются, должно быть, подобно шаманам, в Нижний мир, в преисподнюю. Рядом стоит странная фигура, формы тела которой лишь отдаленно напоминают человеческие, а руки воздеты кверху и заканчиваются ветвистыми отростками, похожими на стилизованные ветви деревьев или, скорее, на ветвистые рога оленей. На других же рисунках удается проследить, как это было, например, в Бадараннахе (около Крестяха на Лене), только фантастическое переплетение извивающихся линий, скрытый смысл которого навсегда утрачен.

Рядом с божественным – по традиции, зверем и божествами-даятелями пищи – теперь все чаще и чаще появляются фигуры посредников между миром богов и людьми, колдуны, хранители культовых традиций и тайн – шаманы. Их рогатые или перистые головные уборы – короны наглядно свидетельствуют о наполовину сверхъестественной, получеловеческой, полузвериной природе. Это чудотворцы и культурные герои, благодетели человечества, от деятельности которых зависят самое существование людей, успех охотничьего промысла и безопасность от всех враждебных сил, угрожающих человеку, как остальных – земных в виде чужеродных, так и сверхъестественных.

Чтобы полнее понять если не эти изображения, то хотя бы среду, в которой складывалось такое искусство, представить мировоззрение, настроение и чувства его носителей, необходимо учитывать непосредственную связь этих писаний с религией и культом древнейших обитателей Севера именно с деятельностью шаманов, учитывать тот факт, что это было по преимуществу искусство шаманское или вырастало из одних с ним корней, в одной и той же среде.

На данной стадии своего развития наскальная живопись достигла наибольшего расцвета и по форме, и по содержанию. По своему богатству, оригинальности художественной формы и своеобразию сюжета эти памятники древнего искусства Якутии оставляют далеко позади все остальные, более или менее одновременные и родственные им образцы наскальной живописи всей Северной Азии. Как это неудивительно на первый взгляд, но именно здесь, по дороге к Ледовитому океану, наскальные росписи достигли тогда наиболее высокого уровня по сравнению с одновременными памятниками искусства других областей Северной Азии.

В них, как мы могли убедиться на примерах росписей около Синска или на скале Суруктаах Хая и в других местах, уже находит отражение борьба двух начал, двух противоположных тенденций в искусстве, борьба старой первобытно-реалистической трактовки объекта и новой – условной, все более и более склоняющейся к полному господству ирреального, фантастического, условного. В дальнейшем можно все более и более наглядно видеть, как последняя тенденция постепенно побеждает и берет верх в эволюции наскальных росписей, а вместе с тем – как стилистически видоизменяются в данном направлении привычные образы».