Герберт: Далеко не все причины или цели могут быть определены одним словом. Платон, например, определяет причину сотворения мира тремя словами: «добрая воля Бога».
Отрих: Но слово «добрая» в этом определении излишне, так как Бог не может желать зла.
Герберт: Бог действительно не может быть злокозненным, однако слово «добрая» имеет все-таки здесь логическое значение. По своей субстанции Бог только добр, все же сотворенное им является причастным добру. Поэтому упомянутое слово поставлено здесь с целью одновременно определить и саму сущность Божественной природы. Кроме того, для доказательства того, что не всякая причина может быть выражена одним словом, скажу, что причину тени нельзя выразить короче формулы: «тело, противопоставленное свету».
И так далее, и тому подобное….
Изучение грамматики в университетах сводилось к освоению краткой теории словесности, к чтению и анализу сочинений римских классиков и церковных книг.
Сначала ученикам давались понятия о трех главных родах поэзии: драматической, повествовательной и смешанной. Драматическая поэзия делилась на трагическую, комическую, сатирическую и мимическую; повествовательная – на ангелитическую, историческую и дидактическую; смешанная – на героическую (Гомер) и лирическую (Гораций).
Затем преподаватель читал текст произведения и давал объяснения, которые складывались из грамматического комментария (littera), первоначального объяснения текста (sensus) и его дальнейшего анализа (sententia). Просодию – учение о стихотворных размерах и ритмах – изучали на примерах, заимствованных из Вергилия и Овидия.
Практическая часть курса заключалась в толковании отдельных вопросов Священного писания и сочинениях на сюжеты из Библии и Житийной литературы.
Знание риторики – матери красноречия – было необходимо, чтобы правильно строить фразы при чтении проповедей на заданную тему, а также при составлении по имеющимся образцам (formulae) различных юридических бумаг – официальных писем, завещаний, грамот (в связи с чем учеников знакомили с основами Римского права и права канонического, то есть, церковного).
Диалектика (логика) заключалась в подготовке к ведению споров на религиозные темы, к защите догматов веры, в методах отыскания духовных истин посредством дискуссий, в искусстве логического рассуждения и его языкового выражения. Знание диалектики ценилось очень высоко, так как она учила правильно мыслить, строить аргументы и доказательства и должна была подготовить будущих клириков[9] к диспутам на религиозные темы, защите церковных догматов и опровержению ересей.
Точные науки в английских университетах находились «в загоне», и неудивительно, что к началу раннего Нового времени Англия оказалась в арьергарде европейской математической и астрономической культуры. Достаточно сказать, что к концу XV века в Италии, например, было издано около двухсот математических трактатов, в Англии же первая книга, посвященная исключительно арифметике, вышла лишь в 1522 году. Она была написана латынью, называлась «Искусство вычислений в четырех книгах», содержала двести пятьдесят девять страниц в формате in quarto и принадлежала перу замечательного гуманиста, дипломата, церковного и государственного деятеля Катберта Танстолла (1474–1559).
Поэтому до выхода этой книги университетские преподаватели учили счету и вычислениям, основываясь на сочинениях Боэция, англосаксонского монаха-бенедиктинца Беды Достопочтенного (ок. 672–735), основателя средневекового энциклопедизма севильского епископа Исидора Испанского (ок. 560–636) и англосакса Алкуина (ок.735–804 – выдающегося средневекового мыслителя, богослова и поэта, приглашенного Карлом Великим к императорскому двору и возглавившего просветительское движение, которое в истории именуется Каролингским Возрождением.
