Витька поспешил удалиться, оставив за собой последнее слово.
– Вот ведь хитрец,– то ли ругая, то ли хваля, сказал вслед Марычеву Иван Павлович.
***
Проводы юных мореплавателей затянулись до вечера. Расходиться стали только в шесть часов, а к восьми кроме Миши, Наташи, их родителей, Кононова, Ложинова и Денисова с охраной никого не осталось. Денисов подошел к ребятам.
– Ну как, путешественники, готовы к покорению морей и океанов?
– Всегда готовы, Дмитрий Иванович, – по пионерски ответил Миша.
Главком повернулся к Наташе.
– Кто бы мог подумать, что девушка станет одним из членов экипажа. Выходит, я не зря разрешил тебе попытаться поступить в училище?
Наташа неопределенно пожала плечами.
– Я лучшая среди курсантов своего возраста.
– Знаю. Я вот в Москве расскажу о тебе тем, кто был против твоего зачисления. Вот полюбуюсь на них. Ладно, ребята, мне пора, да и вам необходимо отдохнуть. Завтра мы с вами еще встретимся.
Адмирал удалился.
– Думаю, этот день вам надолго запомнится, – подошел к путешественникам Кононов вместе с Ложиновым.
– На всю жизнь, – искренне пообещал Миша.
– Прямо так и на всю жизнь? – рассмеялся Ложинов. – Думаю, впечатления от путешествия затмят этот день.
– Ладно, ребята, идите домой. Завтра у вас трудный день и вам стоит отдохнуть. К тому же ваши родители, наверное, хотят побыть с вами наедине до отплытия и попрощаться, – предложил Кононов.
Людмила Егоровна искренне поддержала Владимира Михайловича. Впрочем, никто и не спорил. Последнюю ночь перед отплытием ребята хотели провести вместе с родными, поэтому они быстро попрощались и расстались до утра. Завтра начиналось их первое самостоятельное путешествие.
***
На следующий день Миша с Наташей встретились только в двенадцатом часу и до часа занимались последней проверкой необходимых в путешествии вещей. В половине второго они вместе с инструктором вывели яхту из закрытого дока и направились в сторону Петербурга, где должны были состояться торжественные проводы.
– Ходют тут всякие, ходют. Совсем покою нету. И хто это придумал малолеткам корабль доверить? Перевернуца, обязательно перевернуца, – с этим мрачным пророчеством старик-сторож, наблюдавший за отплытием яхты, вернулся допивать свой остывающий чай, от которого его оторвали путешественники.
«Диана» под всеми парусами приближалась к месту своей новой и недолгой стоянки. Миша, решивший немного полихачить, на полном ходу мчался к порту, и лишь у самого пирса сделал поворот, паруса тяжело опали, яхта мягко коснулась причала.
– За подобные фокусы кадет Касатонов получает выговор, – объявил инструктор и уже улыбаясь, добавил, – Молодец, хорошо пришвартовался.
– Спасибо, Аркадий Геннадьевич, – ничуть не расстроился полученным выговором Миша, этот выговор был из тех, который стоил многих похвал.
На пришвартовавшуюся яхту поднялись Ложинов и Кононов.
– Как, путешественники, готовы? – спросил Владимир Михайлович.
– Готовы.
– Ну тогда быстро переодевайтесь и на выход, – поторопил Ложинов.
– Борис Петрович, но ведь до отплытия еще два часа? – удивилась Наташа.
– До отплытия два, а до начала церемонии час, – объяснил Кононов.
– Ой, про церемонию я совсем забыл, – схватился за голову Миша.
– Я тоже, – смущенно призналась Наташа.
– Вот дают, – рассмеялся Борис Петрович. – Совсем о торжественной церемонии забыли – между прочим организованной в их честь.
– Думаю, у них все мысли были предстоящим путешествием заняты. Где уж там о каких-то мероприятиях помнить, – с улыбкой ответил Владимир Михайлович.
