Однако их беседа стала громче. И Отто решил потерпеть, пока они не наговорятся и не обратят на него внимание.
Однако живот бурлил, как вулкан Везувий в день извержения, и что-то не то происходило с кишечником.
Рядом горшка не было. Ватерклозета тоже. Был парк, и вокруг ходили толпы нарядно одетых людей. Аристократ по рождению, Отто был воспитан так, что гадить он привык в строго определенном месте, и потому терпел муки пищеварения, как Сакко и Ванцетти на электрическом стуле. А между тем позывы кишечника малыша становились все отчетливее и нестерпимее.
А в кишечнике началась революция, и провозглашение Веймарской республики. Стрельба внутри Отто жутко усилилась, и пушечные взрывы в виде попердывания доносились из малыша как из пулемета.
И тут, как назло, к нему резко нагнулся полковник Фогель, схватил его на руки, поднес к своему страшному и усатому лицу. Затем бросил высоко вверх, и громко, со всей дури закричал:
– Уррра-а-а-а!
Малыш Отто жутко напугался. И… обгадился…
Дерьмо вылетало из Отто как из пулемета и в каком-то немыслимом количестве.
Нечего и говорить, и Фогель, и родители незадачливого отпрыска все были в дерьме «по самые уши».
Больше всего пострадала маменька. На её розовом шелке невольные испражнения сына были жутко заметны.
Конечно, прогулка была досрочно закончена, родители Отто были в шоке.
И лишь один полковник Фогель не растерялся, сгреб малыша под мышку, дотащил его до ближайшего фонтана, и там, на глазах изумленной публики, и помыл малыша, а заодно и почистил свой мундир.
– Вырастешь, – артиллеристом будешь! – Улыбаясь, успокоил мальца полковник.
Вспоминать этот конфуз интендант не любил. Поэтому он быстренько свернул обсуждение ошибок фюрера и штаба, и ринулся исполнять приказ.
Накануне вечером Отто с ребятами пошел в ресторан попить шнапса. Ну и несколько перепил.
Это часто бывает, когда ты хочешь отдохнуть, а пиво уже не лезет. Но твои друзья добры, бодры, а в ресторане – богатый ассортимент крепких спиртных напитков.
Интендант помнил как он пил пиво, потом бренди, далее шел шнапс, потом коньяк, водка, и потом поле зрения заполняла огромная грудь блондинки с манящими глазами. Интенданта обильно вырвало на эту грудь…
Далее в памяти был провал…
Куда делась блондинка, Отто не помнил. По крайней мере, её в ресторане не было.
Неожиданно к Шубдцу подошел его старый друг еврей и бывший раввин Изя Шульман. Шульман был известен тем, что в тридцатые торговал билетами в рай. Для полноты картины он повесил в синагоге карту рая, и расценки на места. Торговля шла бойко. И Шульман на эти деньги сначала отреставрировал синагогу, а потом и свой дом заодно. Купил себе шикарную машину, и вообще здорово приподнялся.
Но тут к власти пришел Гитлер, и если бы не Отто Шубдц, сидеть бы бравому и находчивому раввину в концлагере.
Но Отто всегда отличался острым умом и сообразительностью. И он предложил еврею стать… тибетцем. Сделал документы, и Шульман стал тибетцем. По крайней мере, по документам.
Также когда в рейхе шел повальный призыв в армию мужчин всех возрастов, именно Шубдц рекрутировал Шульмана в армию. За очень ХОРОШУЮ взятку тибетец стал интендантом.
И сейчас дом тибетца украшали шедевры живописи и скульптуры из разных стран.
– Отто, дружище, что ты так не весел? Что головушку повесил? – Докопался тибетец Изя с дурацким вопросом.
– Лыжи. – Еле проговорил Шубдц.
