Тогда вопросы, безусловно, к тем, кто может, а зачастую и обязан лоббировать интересы республики в федеральном центре.
Однако, я сейчас не столько об этом, сколько о том, что в рыночных условиях непродуктивно строить свою политику привязываясь к столь ненадёжному партнёру, как государство, в котором всё зависит от настроения чиновников.
Предприятие, ориентированное только на госзаказ, подобно банку, у которого один вкладчик – он ушёл и всё рухнуло.
Госзаказ у предприятия должен занимать не более 20—30% от общего объёма производства, а остальное должно работать на открытый рынок.
В его портфеле должны присутствовать если не сотни, то десятки потребителей, которые отдали предпочтение ему не по чьей-то указке, а потому, что им это выгодно.
Если же таковых нет, то это вопросы к менеджерам самого предприятия, к их компетентности как в области производства, так и в области маркетинга.
Ещё одна популярная тема – острая необходимость в техническом перевооружении предприятий, поскольку отсталость не позволяет поднять качество, улучшить конкурентоспособность и пр., пр.
Эта мысль тоже давно превратилась в мантру, которая непременно звучит, там, где публично обсуждаются проблемы экономического развития республики.
И кто же рискнёт выступать против?
Но дьявол, как известно, таится в деталях.
Перевооружение, то есть, модернизация без денег есть лишь благое пожелание и поэтому мысль о ней подкрепляется идеей о необходимости появления в республике некого инвестиционного банка с «длинными» рублями.
«Ноги» идеи растут всё из той же, про которую уже почти четверть века долдонят на перебой руководители промышленных предприятий:
Дайте денег побольше, ставкой пониже и возвратом попозже, а лучше – никогда и мы вам такое сотворим…
При этом как-то забывается, что подобную возможность они в куда более благоприятных условиях – и предприятия не были ещё кадрово и технически обескровлены, и рынок был готов много чего поглотить – имели ещё лет 20—25 пять назад.
К сожалению, тогда практически ими всеми была продемонстрирована, скажем мягко, неготовность работать в новых условиях.
Единственное на что они оказались способны, так это пустить свои площади под торговлю ширпотребом, вместо того, чтобы организовать его производство.
Несколько робких попыток конверсии кончались затовариванием складов вновь освоенной продукцией, не находившей сбыта, и свидетельствовали, как минимум, о неудачной маркетинговой политике производителей.
Что же касается нынешних реалий, думаю, придётся смириться с тем, что специально никто никакого инвестиционного банка с дешёвыми, легко раздаваемыми кредитными ресурсами для нас учреждать не будет.
Ни федеральный, ни республиканский бюджет халявных инвестиций для экономики, за исключением объектов инфраструктуры, давно уже не выделяют, а банки – как их не называй – работают, пусть и в нашей далёкой от совершенства, но рыночной среде, где условия кредитования формирует конкуренция.
Тот же добрый дядя, который в ущерб себе начнёт предоставлять заёмщикам какие-то особые условия, обречён на банкротство.
В современной промышленности стоимость одного рабочего места составляет порядка миллиона.
Тысяча рабочих мест – миллиард.
Обращаю внимание – долларов, а не рублей.
(Напомню, что темпы роста населения в республике порождает необходимость создавать десятки тысяч новых рабочих мест ежегодно. И это без учёта имеющейся безработицы, измеряемой сотнями тысяч.)
