Та девушка провела в гостевой спальне почти неделю, а после исчезла. Выжила или погибла, не знаю. Папа ничего больше про неё не рассказывал.
К тому же каждый колдун должен иметь диплом об окончании учебного заведения, иначе его энергию глушит гильдия надзора за делами магическими.
По слухам, лишиться магии как потерять руку. Бесконечно больно.
Я обязательно расспрошу Марка позже и про его возможности, и про шрамы (если мы, конечно, поладим), пока же ему важно понимать: никому нельзя открываться.
Даже мне.
— Зачем? — коротко спросил он, дослушав.
— Что зачем?
— Зачем ты меня купила? — устало. — У тебя вообще имеется инстинкт самосохранения?
«Затем», — подмывало ответить со злостью. Вместо этого я равнодушно дернула плечами.
— Потому что не могла иначе.
***
О моем приобретении стало известно к обеду следующего дня. В крошечном городке новости расползаются быстро, а уж когда скромный поисковик приобретает личного раба — да тут разве что мертвый не обсосет косточки.
Разумеется, меня срочно вызвали в гильдию. Марка с собой брать не стала. Какой смысл? Не хвастаться же иду.
Я пока не понимала, как вести себя с новоприобретенным рабом — рабом фиктивным, если уж точнее, — а потому предпочла оставить право самому распоряжаться своей жизнью.
Что он с душем или печкой не разберется?
Попросила только на улицу не ходить, мало ли что.
Стоило переступить порог, как ко мне кинулся Олаф. Вроде бы случайно встретился, но весь взвинченный, глазки воровато бегают. Жаждет свежих сплетен да побольше.
— Ну и где твоя добыча? — хмыкнул он, заглядывая мне за спину, словно за ней мог спрятаться высоченный мужчина.
— Не понимаю, о чем речь, — отрезала я, привычно перебирая ящик с заданиями. — Появилось что-то дельное?
— Видимо, да. Тебя главный звал, просил наедине поговорить.
Он произнес это таким тоном, будто меня вызывал на аудиенцию сам правитель, да ещё без посторонних лиц. Мол, готовься к особому разговору, надевай лучшее платье, и всё такое.
Мистер Томас запрещал стучаться к нему в кабинет.
«Мы все имеем одинаковое предназначение, разве что для моей задницы уготована мягкая сидушка», — любил повторять он.
Поэтому я без спросу открыла дверь и застала наставника за увлекательным занятием: он сидел под столом и бухтел что-то себе под нос.
— Вам помочь? — нагнулась к нему.
— Пуговицу потерял, — пожаловался мистер Томас, и его пухлые щеки надулись. — Отлетела от новенькой рубашки, которую супруга купила. Она ж меня вздернет, коль без пуговицы вернусь.
В доказательство он ткнул пальцем в область выдающегося живота. Через прореху проглядывал заросший волосами пупок. Я нырнула под тот же стол — наставник, кряхтя, вылез из-под него, — достала потеряшку, даже отряхнула её от налипшей пыли.
— Неспроста вы зоветесь поисковиком, мисс Трозз, — похвалил мужчина, усаживаясь на стул и складывая руки на том самом животе. — Ладно, давайте поговорим о насущном. Могу поздравить вас с приобретением?
Я густо покраснела. С чем поздравлять-то? С тем, что отняла у человека свободу?
— Не стоит.
— Ну, что вы, мисс Трозз, скромничаете. В нашем захудалом городишке да личный раб. Вы его для бытовых нужд купили или рабочих?
— Р-рабочих, — а сама подумала, как сильно тяготит этот вежливый диалог, словно мы обсуждаем покупку лошади или коровы. — Я ведь собираюсь ездить в долгие поисковые операции, может быть, даже в Свободные земли. Там без стража нельзя.
