«Вернулся за лучеметом? – встретил нанас вопросом. – Убивающая нас защита, он под камнями, куда тебя отбросило».
– Тогда зачем он вам, если вы не сможете им воспользоваться?
«Такой приказ нефилима… Мы будем изучать противодействие Савану».
– Нанас, у вас имеются генералы? А у меня имеется… Но, выходит, он «луч» тоже не увидит. Вот это номер! Продолжайте, – вскричал доктор, – я в шоке. Если вы не Наполеон, тогда кто вы? Слышь, нанас, если я спокойно отдохну, подкреплюсь, я достану «луч». Край глыбы могу отшибить, ты лишишься ноги, но освободишься.
«Регенерация… К концу дня нога отрастет. Но лучше убей меня».
– Да нет, живи, нанас. Если я, нижне-верхнее существо, просто сохраню тебе жизнь – это для тебя несмываемое пятно, оскорбление? Зачем вы из людей творите уродов, а?
«Наги нашли катализатор, ваши женщины начнут рожать устойчивых к холоду гибридов, суть рептоиды в массово-человеческом обличье. Ментяра, при любых вариантах вашему недоделанному племени – конец. Наводят общественные негативные в вашем понимании вибрации нефилимы и, конечно, ануннакки. Как видишь, мент, я от тебя ничего не скрываю – это в благодарность, если даруешь мне жизнь. Но не делай этого, ибо я тогда настигну и убью тебя».
– Ну, я тоже не пальцем деланный… Где лучемет, видишь?
«Не вижу, но чувствую убийственное излучение – под теми, с краю, осколками, которые почему-то пролетели мимо тебя…»
– Я везучий… А это значит – другие боги, не ваши падальные, хранят меня.
Морщась от боли, поминутно отдыхая, достал лучемет. Перевел делитель на малые дозы, испарил край глыбы вместе с ногой рептоида.
– Будьте любезны. Халява тебе – типа, святое. – И, ткнув «луч» за пояс, ушел.
Легко сказать – ушел. Куда идти? Да гори он синим пламенем, этот эфэсбэшный генерал, сидит за столиком, жмет, командир, на кнопочки, кричит в микротелефон: «Потеряли Карамышева, всем мозги вправлю, дармоеды!» А ты не ори, подыми вертолеты… Доктор, немедленно верни мне Наполеона! Я никто…
Решил продвигаться к Сейдозеру. Не заблудишься, где-то из-под снежника вырывается ручей, да какой там ручей – бурлящая река. Подойти к обрыву и шагать берегом. Да вот только берег – тут явление относительное, пока обойдешь какой моховик, а за ним другой, третий – полдня потеряешь. А если целая глыба перед тобой – дери мох и окажется – пирамида. Дармовая энергия, но мы дураки. Почему? Потому что рептоиду нужна атомная станция, случись какой провал – любая их «тарелка» запустит реактор вразнос.
Ковылял, ругался, приседал на камешек, жевал вафли. Ключица распухла, саднила болью. Искал хоть какую-нибудь возможность добраться до воды, смыть с себя грязь и кровь. Да куда там, откос за откосом… Стоп! Дорогу перегородил бурлящий поток, шириной метров в пять, который – и недалеко совсем – впадал в реку. С тоскою прикинул: если искать место где поуже – наступит вечер. А вечером предстанет убийственная рожа рептоида. Поковылял против течения «ручейка», вскоре увидел подходящее дерево. Пальнул из лучемета, завалил сразу с пяток деревьев – вот тебе и мост.
Оглядись, Карамышев. Напрасно ты расслабился, мент. Почувствовал себя одиноким и заброшенным – рядом, даже в этой полутундре, другие двуногие, человеческие. Как известно, чело века – человек. А какое теперь то человеческое чело?
По стороне завала спешили два лба, приостановились, когда ни с того ни с сего в тишине не завалились деревья. А кто бы не приостановился, не вгляделся в бинокль?
