Из-за дальности расстояния моряки не смогли разобрать всех подробностей, но маневр начальника отряда не остался ими незамеченным.
– Куда его хрен понес? – недоуменно пробурчал Дмитрий, и в этот момент под конем Михаила Дмитриевича раздался взрыв.
– Скобелева убило! – прогремело над русским отрядом.
– Ездовые, в бога-душу-мать! – заорал что было мочи Будищев. – Марш вперед, чтобы стали перед нашими, а не то…
Не успев договорить, что же случится в таком пиковом случае, Дмитрий запрыгнул на ближайшую упряжку и вместе с ней понесся вперед. Счет шел на секунды…
Впоследствии злые языки не раз скажут, что Михаил Дмитриевич Скобелев нарочно лез на рожон, бравируя отвагой, носил щегольской белый мундир в бою, не жалел солдатской крови и, вообще, подвергал и себя, и своих подчиненных неоправданному риску. Надо сказать, что все это – чистая правда. Но правда так же и в том, что в подобных грехах можно было упрекнуть весьма многих генералов в сияющих мундирах, с одинаково равнодушным видом выслушивающих доклады об огромных потерях и свист вражеских снарядов. Но никого из этих, иной раз весьма прославленных полководцев так не любили солдаты, как самозабвенно и отчаянно любили они Белого генерала.
– Скобелева убило! – раздался панический возглас над маленьким русским отрядом, и тысячи голов синхронно обернулись вперед.
На месте, где только что гарцевал на горячем коне их вождь, прогремел взрыв, и поднялось целое облако густого дыма, заставив замереть в томительном ожидании одновременно более полутысячи сердец. Но что это? Дым развеялся, а Скобелев как ни в чем не бывало успокаивал своего скакуна, на белоснежном доселе брюхе которого показались кровавые пятна.
– Заговоренный! – выдохнули солдаты. – Ни пушки, ни пули его не берут!
– Что же вы, поручик? – с убийственным спокойствием обратился к командиру батареи генерал. – Командуйте!
– Да… то есть слушаюсь… ваше превосходительство, – растерянно пробормотал тот, то и дело поправляя фуражку на голове.
Впрочем, надобности в его участии не было никакой. Пока все вокруг в изумлении смотрели на чудом уцелевшего Белого генерала, казак-наводчик – единственный, кому удалось сохранить хладнокровие, продолжал свою работу. Перебрав несколько ракет в зарядном ящике, он выбрал наиболее на его взгляд исправную и, деловито заложив ее в станок, поджег фитиль. На сей раз все сработала штатно, и шипящий снаряд, оставляя за собой дымный след, влетел прямо в гущу текинской конницы.
– Що, не залюбыв? – захохотал каким-то совершенно инфернальным смехом кубанец и, не теряя ни секунды, принялся устанавливать следующую ракету.
Чем хорош этот вид оружия против азиатской конницы, так это внешним своим эффектом. Дым, шипение и грохот производят на неискушенных подобным зрелищем простодушных жителей пустыни просто неизгладимое впечатление. Вот и на этот раз, после нескольких удачных попаданий, большая часть туркменов развернула своих коней и в панике вернулась в аул. Обрадованный успехом, Скобелев обернулся, чтобы снова дать команду «вперед!», и тут ему на глаза попались мчащиеся во весь опор упряжки морской батареи.
«Откуда вас черт принес?!» – читалось в его изумленном взгляде.
То, что они опоздали, Будищев понял сразу. Генерал был жив и здоров, никакой паники вокруг не наблюдалось, напротив, маленький русский отряд продолжал наступать, тесня превосходящие силы противника. Каждый был на своем месте, выполняя свой долг, и только один непутевый кондуктор полез, куда его никто не просил, напрасно взбаламутив и себя, и своих товарищей.
