– Плюс 1,21 единицы ЭОН в хранилище, – бесстрастно произнесла Кристи. – Общий баланс ЭОН: 3,64 единицы.
Ей не было дела до сложных этических вопросов.
2. Глава 2
Станция Симмонс встретила меня, как обычно: шипением шлюзов, мерцанием многочисленных табло, неумолчным гамом системных сообщений.
«Добро пожаловать, на крупнейшую на планете станцию Симмонс!»
«Если вам необходим ремонт и техническое обслуживание машины, сообщите об этом нашему технику и оформите заявку!»
«Пожалуйста, отключите модули стрелкового оружия и приготовьтесь к синхронизации аккаунта с базой данных!».
«Нарушений и активных судебных разбирательств не выявлено. Пожалуйста, проследуйте на свободное парковочное место, следуя указателям на полу!».
«Бар «Старина Дэн» рад предложить вам большой выбор крепких напитков, включая аутентичный коньяк «Курвуазье». Больше ни у кого на Озимандии нет фабрикатора, способного изготовить такое! Рады видеть вас в любое время!».
На месте, где когда-то находился один-единственный павильон, площадью с хоккейную площадку, с телепортом в центре, за семь лет вырос целый город. Здесь постоянно проживало тысяч двадцать человек, и еще в несколько раз больше бывали здесь наездами, как я.
Именно здесь первый земной колонист Дэниэл Симмонс впервые ступил на поверхность Озимандии, чтобы сорок три минуты спустя погибнуть в машине, раздавленной тросовым змеем, словно консервная банка. Это был, конечно, исторический стрим. Его все смотрели – и я в том числе. Говорят, число кандидатов в колонисты за один день сократилось в несколько раз.
В честь Дэниэла станцию и назвали. Первое время существовала традиция называть базы и аванпосты в честь погибших колонистов. Но вскоре погибших стало так много, что баз на всех уже не хватало.
– Привет, Фрай! – раздалось в моем коммуникаторе, когда я аккуратно припарковал «Волка» в теплом, пропахшем маслом ангаре, на свободном месте, куда меня привела мерцающая разметка. – Я смотрю, тебя потрепало там – щиты почти на нуле. Кто это был, крабоход? Декоратор?
На экране появилось полное и усталое, обрамленное крашенными в блонд кудрями лицо Марины – техника, работающего в «Юнити». Станцию она не покидала, так что о новостях из внешнего мира узнавала, в основном, от бродяг, вроде меня.
– Пираты, – ответил я. – По глупости налетел. Еле отбился.
– Бывает, – ответила Марина. – Машина-то цела?
– Как видишь, – я похлопал перчаткой скафандра по железному боку машины. – Тысяч пять выйдет ТО?
– Сейчас гляну, – проговорила она, щелкая пальцами на том конце. – Может, и больше. Щит у тебя мощный, а разрядили его капитально. Я тебе пришлю счет на почту, ладно?
– Только ты уж постарайся, чтобы не очень большой, – ответил я. – А я тебе шоколадку занесу.
– Дождешься от вас, – с улыбкой заявила Марина и отключила связь. Фабрикаторы даже второго уровня не справлялись с производством шоколада, который можно было бы есть: выходила либо лютая горечь, либо приторная патока. Так что шоколад был на Озимандии продуктом довольно дорогим, и обещанием его подарить не стоило разбрасываться.
Я выбирался из машины и, разминая затекшие ноги, стал смотреть, как управляемый Мариной ремонтный робот спускается с потолка ангара. До вечера мне еще предстояло кое-чем заняться.
***
Первым делом я заглянул в святая святых станции – первичный терминал. Когда-то, он был единственным рукотворным объектом на планете – за исключением созданных озимандийцами, конечно. Затем «Юнити» – первая созданная колонистами корпорация – купила лицензию на здешнюю территорию и постепенно построила все остальное: ангары, жилые модули, магазины, коридоры. Не сама построила, конечно: оплатила постройку на орбите и спуск всего добра на поверхность.
