Я красива.
Полные губы, блестящие глаза.
Позади хлопает дверь. Я тут же возвращаю косметичку обратно и выскакиваю в комнату.
Кажется, это был просто сквозняк.
Толкаю дверь от себя, выхожу из комнаты и встаю как вкопанная.
Это снова он.
Перекрывает мне проход. Только на сей раз его верхняя часть тела в рубашке, у которой, однако, небрежно распахнут ворот. Я могу видеть белоснежную майку в разрезе.
До меня долетают нотки терпкого древесного парфюма.
Хотела бы я иметь собственные духи, но с моей мамой…
Мгновение мы меряем друг друга взглядами и наконец я набираюсь храбрости, делая первый шаг.
Я отлично понимаю, что он замер в этой позе с определенной целью – достать меня еще больше. Но выдерживать его насмешливый взгляд становится совсем тяжело. Поэтому я опускаю голову и боковым зрением отмечаю, что эта махина никуда не двигается.
Ногти снова впиваются в ладони.
«Давай, Аня», - мысленно проговариваю, - «Самое время показать, чего ты стоишь. Иначе можно всю жизнь так и прожить по указке мамы…»
Поднимаю голову.
- А загораживать проход – твое хобби?
4. Глава 3
Несмотря на всю мою решимость и, как мне кажется, грозный вид, он делает шаг в комнату, и я вынуждена отпрыгнуть, иначе эта махина, как пить дать снесла бы меня со своего пути. «Ненавижу его», - как-то сразу же приходит мне в голову.
Такой мерзкий, самоуверенный и чертовски красивый… хам.
Вздергиваю подбородок, чувствуя досаду.
- Выходит, не такая уж ты и мышка, - в его голосе бархатные нотки, – Я думал, проще будет.
Кирилл смотрит в сторону, и я чувствую себя так, словно я букашка, вообще никто. И мне почему-то обидно.
- Я вообще не понимаю, о чем… - складываю руки на груди и не успеваю договорить фразу, как снова натыкаюсь на его взгляд.
В его глазах есть что-то гипнотизирующее. Кирилл выглядит как вожак стаи, который как будто имеет право распоряжаться другими. Я понимаю, что сделала ошибку уже тогда, когда эта мысль пришла мне в голову.
- Я здесь затем, чтобы договориться.
Поднимаю взгляд и на сей раз пытаюсь выглядеть как можно уверенней. Это все от безысходности.
У меня нет такого опыта. В классе я ничем не выделялась вовсе. Все знали меня как дочь училки, зубрилу. В общем, моя репутация была безнадежно испорчена еще задолго до того как я могла бы попробовать кому-нибудь что-нибудь доказать.
А теперь еще и этот…
- Со мной не о чем договариваться… - я выпаливаю эти слова раньше, чем мой мозг успевает осознать их.
И чувствую, как жар приливает к щекам, когда вижу настоящий огонь ярости в глазах Кирилла.
Раньше я не могла подумать о том, что у этого литературного эпитета есть реальное воплощение в жизни!
- Понял. Принял. Запомнил, - Кирилл разворачивается спиной. – Тогда больше не буду предлагать никаких условий.
Я чувствую себя так, будто попала в дурацкий сон. Да чего этому сынку хозяина жизни вообще от меня может быть нужно? Он наверняка ведь еще с утра и знать не знал о моем существовании!
Кирилл проходит в дверь, а меня дурацкая гордость сдерживает от того чтобы нагнать его и бросить в спину что-то: «В смысле?».
Почему-то кажется, что я буду выглядеть глупо. Прогнусь.
По правде, я так привыкла играть роль идеальной дочери для мамы, что даже подумать раньше не могла, что все может быть иначе. Вот как-то так. Все из-за того, что мой отец часто играл, пил и разочаровывал маму, кто-то в нашей семье обязан был исполнять роль ее гордости.
