Струны над бездной… - страница 4

Но позже, когда отец его случайно узнал про его вылазки на городские стены, он сильно его отругал. Сейчас ему недоставало этих видов, но обещание, данное тогда своему отцу, было сильнее его желания утолить свою «жажду полета в небо».

Быстро прибежав домой и, переодевшись в другую одежду, он приготовился к кешки-ас. Краем глаза, заметив его, мама начала возиться в углу комнаты. Через некоторое время, она молча поднесла ему сут-коже13, с которого лениво валил пар. И вдруг Коркыт невольно вспомнил про того незнакомца. Из головы не выходила его необычная улыбка, и самое главное, тот город Сыганак.

Он, благодаря рассказам своего отца, знал немногое о нем. Но все же, ему на миг показалось, что тот приятный взрослый человек, мог бы рассказать о нем, еще что-то новое. Новое, про которое он, узнав, мог бы, пусть даже мысленно, побывать там.

Отца не было дома. Разлив в посуду сут-коже, она аккуратно поднесла его к нему и сев возле него, тревожно посмотрела в его сторону.

–Анашым14, что-то случилось? Мне показалось, что вы чем-то встревожены – спросил он и, взяв в руку деревянную ложку, начал кушать. Сделав пару глотков молока с пиалы, он на мгновенье обернулся и посмотрел на нее.

–Коркыт, отец хотел поговорить с тобой. Не дождавшись тебя, он поспешил по своим делам за город. Он вернется завтра. Сегодня все люди города ходят взволнованными. Среди людей ходит молва, что за городом поселились люди-алапес15. Я волнуюсь за тебя, сынок. Мне кажется, что твое неуемное желание к общению с людьми, подтолкнет тебя к ним. Они хотят прогнать этих людей от нас подальше. Бедные люди. Никто не может им помочь. За какие грехи, Всемогущий Тенгри наказал их – это известно лишь ему одному. Я хотела бы, чтобы ты не приближался к ним, к этим людям. Скажи «да» Коркыт. Дай свое слово, что ты не ослушаешься меня. Отец твой тоже волновался весь день из-за этого и не мог найти себе места.

–Зачем же вы за меня так волнуйтесь? Ведь я же многое уже знаю. Анашым, а почему вы назвали меня таким именем? Многие, кто впервые слышат мое имя, часто удивляются. Аке говорил, что когда-нибудь расскажет мне об этом. Он говорит, что я для этого должен буду вырасти и повзрослеть. Но я же, анашым, уже ведь взрослый? Сегодня на рынке я встретил одного дедушку. Он сказал мне, что он из Сыганак. Анашым, а какие они эти люди? Кто они такие, эти люди, которых другие боятся? Они такие, как и мы? Или они отличаются от нас? Можно, я лишь краем глаза посмотрю на них и, как можно быстро, попробую убежать от них? – в желании найти одобрение от своей матери, он поднял свою голову и робко посмотрел на нее.

–Сынок, пусть удивляются твоему имени. Оно поистине, самое красивое у тебя! Твое имя не зря дано тебе. Я верю, что судьба твоя будет благоволить тебе всегда! Ведь имя человека, какое бы оно у него не было, это его печать, балам. И ты поймешь про это все, когда вырастишь. А пока что, я запрещаю тебе выходить завтра из дома, балам. Отец твой будет ругаться, если ты не послушаешься его. Балам, будь благоразумен, – постаравшись ответить ему, как можно строже, она встала и удалилась из комнаты.

Коркыт заметил ее волнение, и это показалось для него чем-то очень необычным. Прибрав дастархан, он решил лечь поодаль на подушку и начал мысленно вспоминать все произошедшее за день.

Некоторое время, лежа на постели и думая о своем, вдруг, он за домом услышал голоса, переговаривавших меж собой женщин и мужчин. По ним он сумел узнать своих соседей. В их тревожном разговоре, он пару раз услышал голос своей матери, чему немного забеспокоился. Вскоре, их разговор был приглушен каким-то мужским голосом, и все после этого затихло. Эти голоса мешали ему сосредоточиться. Так, пролежав некоторое время, он крепко заснул, что даже и не заметил, как через некоторое время, его мать подошла к нему и укрыла его легким одеялом. Она погладила по голове сына и нежно поцеловав, удалилась.