– Не начинай говорить об одном, чтобы тут же сменить тему. Если уж заговорил про рекомбинацию, то расскажи, как она проходит.
– Это-то какое отношение имеет к моему исследованию?! – Пределы терпения Томаса были достигнуты и быстро преодолевались.
– Не знаю, ты же завёл речь про рекомбинацию.
– Потому что вы меня заставили говорить о сути сингулярности! Что я ещё мог сказать?
– А мне почём знать? Твой же доклад. Хватит уже время тратить, Поплин, подходи к сути.
Скрежет зубов Томаса мог соперничать с точильным станком. Он чувствовал, как каждый мускул на его лице пытается скривиться из ненависти к Барлоу. И самое худшее было то, что любое сопротивление заставит эту пытку длиться вечно.
– В применении рекомбинации-
– Не используй пустых терминов. Сначала дай определение рекомбинации.
– Процесс преобразования чистой энергии сингулярности в одну из базовых физических сил называется рекомбинацией. – Томас остановился и взглянул на Барлоу. К его счастью, Профессор просто кивнул. – Он достигается путём пропускания сильного потока сингулярности через кристалл, после чего приложения требуемой физической силы к ядру кристалла.
Томас ещё раз взглянул на Барлоу, на всякий случай и, как ни странно, Профессор похоже был доволен. Но теперь перед Томасом стояла новая проблема: как выйти к нужной теме?
– Однако… – у Томаса пока не было продолжения этого предложения, но начало было хорошее, – этот процесс опирается на создание цепи из кристаллов. Иииии… нам следует задаться вопросом: возможен ли поток энергии между ними без физического контакта.
Решение было однозначно позитивным. Не то, чтобы Томас имел подобные мысли в задаче своего исследования, но, если удавалось говорить без прерываний Барлоу, остальное было не важно. Вот только поглощённый своими проблемами, Томас не заметил, как от его слов встрепенулась Амелия. Она выпрямилась, с уст её сошла улыбка, а в руках появилось перо, бегающее по тетрадке. Пока её друг прорывался сквозь семантический лабиринт безумного профессора, в её голове рождались новые идеи.
– Таким образом, поскольку мы до сих пор не имеем твёрдого представления о природе энергии сингулярности, существует вероятность, что подобный бесконтактный поток возможен. Если, к примеру, мы предположим, что она имеет форму волны, то сингулярность могла бы создавать возмущение вокруг себя, которое мы могли бы использовать как самостоятельный поток сингулярности в рекомбинации.
Редко когда Томасу удавалось так удачно зачитывать доклад. Барлоу не прерывал его уже добрых пять минут, а сам он смог добраться до основной темы. Но на данном этапе даже он уже заметил, сколько шума делала Амелия, листая бумаги и скрипя пером. И, естественно, Барлоу не было никакого дела до неё. Если бы Томас издал хотя бы шорох во время чужого выступления, Барлоу бы сожрал его с потрохами. Хотя всем и так было известно, насколько мягок Барлоу со студентами женского пола.
Томас продолжил свой доклад и смог дойти до конца с жалкими пятью прерываниями от Барлоу на технических моментах речи. По его стандартам, это был настоящий фурор и Томас смог наконец-то вернуться за стол к Амелии. К доске вышел сам Барлоу и начал, как полагается самому бесполезному профессору, говорить ни о чём.
– Ты чего так завелась посреди моего доклада? – шепнул Томас.
– Меня осенило. – Глаза Амелии сияли от радости и гордости разом. – Если твоя идея о поле сингулярности верна, то это именно то, что я могу использовать для передачи энергии между кристаллами. Всё благодаря тебе Томми!
