Дом, в котором жил Август, принадлежал оратору Гортензию. Сначала он жил в районе Палатина, в месте, называемом «Бычьи головы», вероятно, потому, что фриз какого-то соседнего здания был украшен изображениями бычьих черепов. Это был дом оратора Кальва, небольшой и неудачно расположенный, поскольку Октавии были бедны.
Август купил дом оратора Гортензия. Именно этот дом, который не был предназначен для императора, удовлетворил императора; но я снова добавлю, что то, что могло быть достаточным для знаменитого оратора, ценившего прекрасное, богатого, имевшего народы в качестве клиентов, осыпанного дарами, который пригласил греческих художников для украшения основных частей своего дома резьбой и скульптурами, то, что могло, повторяю, удовлетворить такого друга греческого искусства, как Гортензий, могло вполне подойти императору Августу с его вкусами и стремлением к простоте.
Рядом находились сады, которые не были очень обширными, но достаточными для строительства зданий. Август построил их. Храм занимал центр построек; вокруг храма располагались большие портики с четырех сторон; к этим портикам примыкали залы, составлявшие библиотеку.
Храм был посвящен Аполлону, особому Аполлону, которого Август назвал Палатинским.
Почему он предпочел Аполлона другим богам? Это был бог поэзии, искусств, муз; но это почитание началось гораздо раньше. В юности, среди кровавых развратов триумвирата, он устроил праздник, который шокировал римлян и напомнил о том, что сделал Алкивиад во время своих ночных оргий в Афинах. Он задумал вместе с одиннадцатью друзьями, такими же заговорщиками или подстрекателями гражданских войн, устроить тайный банкет, банкет двенадцати богов. Двенадцать друзей – и когда я говорю друзья, я не уточняю пол, так как двенадцать богов включали и богинь – появились в костюмах божеств. Это было святотатство, которое особенно оскорбило римлян, так как одной из великих церемоний Рима был праздник Лектистерниум. В дни победы или крайней опасности готовили пир, приносили с Капитолия статуи двенадцати великих богов и богинь, торжественно переносили их и укладывали на ложе, где им предлагали пир.
Август, человек, который позже стал таким сдержанным, который в старости питался финиками и инжиром, нашел забавным пародировать в оргии этот банкет двенадцати богов. Будь то из-за его красоты или семейных причин, он надел костюм Аполлона и, между Латoной и Дианой, восседал как бог света. Эта вольность стала известна на следующий день, скандал был велик, и до нас дошли неоспоримые свидетельства общественного возмущения. Марк Антоний, который в то время еще не был союзником Октавиана, не упустил возможности раскрыть секрет, который он узнал одним из первых. Он написал стихи против этого святотатства, которые сохранил для нас Светоний. Стихи не очень хороши, ведь можно быть одновременно злым триумвиром и плохим поэтом. Но пока Антоний сочинял стихи, народ тоже не оставался в стороне, выражая свое негодование. В Остии не хватало зерна, и на стенах писали: «Неудивительно, что граждане умирают от голода, боги съели все зерно». Добавляли, что самым прожорливым из всех богов был Аполлон Палач. Примечательно, что очень рано народ дал Октавиану это имя, которое в конце жизни Меценат бросил ему в лицо, когда старый император на суде хладнокровно приговаривал всех обвиняемых к смерти. Народ написал на стенах: «Apollo Tortor» (Аполлон Палач). Здесь была своего рода игра слов, связанная с топографией Рима.
