Небольшой оркестр в сторонке тихо наигрывал нежную, романтическую мелодию.
Но вдруг Мэри заметила женщину лет тридцати-с-чем-то. Одетая в обтягивающее платье такого натурального телесного цвета, что издали она казалась голой, женщина уставилась на Мэри с явной антипатией, пожалуй даже – злобно, и девушка изумилась, не понимая, что могло вызвать такое чувство.
Мужчина, лет шестидясити, не меньше, коротенький, но крепкий и импозантный, подошёл к её столику, явно с каким-то намерением, и Мэри поднялась ему навстречу.
Репортёр последовал за ним, и старик покосился на него с недовольством, вздохнул и сунул небольшую пачку денег в коробку для пожертвований.
Чувствуя, что что-то не так, Мэри просто «держала улыбку.»
Журналист сделал фото и отошёл к другим гостям, а старик повернулся к Мэри.
– Мария Яблонская, если я не ошибаюсь? – спросил он удивлённую девушку.
Та только кивнула, не зная как реагировать.
– А вы знаете, что ваши свидания с мистером Чёрнсыном могут вызвать большие неприятности? – произнёс он неожиданно, и сердце Мэри упало.
– Я… Я не понимаю… – удалось ей выдавить наконец.
– Плохо. – Не потрудившись чего-либо объяснить, старик отошёл, и Мэри буквально рухнула на стул, дрожа с головы до ног.
«Кто это?» думала она в панике. «Откуда он знает о наших свиданиях? Что за неприятности? Для кого? Для Роберта? О Боже, нет! Для меня? Плевать тогда – я не боюсь… Ага, не боюсь, как же! Хоть сама-то себя не обманывай. Ох, Роберт, где ты! Как мне нужна твоя поддержка именно сейчас!»
– Миленькое платице. – Услышалла Мэри раздражённо-озлобленный женский голос.
Она подняла голову и увидела ту же самую женщину, которая так недружелюбно смотрела на неё. Теперь та стояла рядом и буквально сверлила девушку глазами.
– Очень миленькое платице. Я-то думала, что оно – одно-единственное. Правда та модель была бежевая, насколько я помню.
«Откуда она знает о платье?» удивилась Мэри.
– Вы – правы, – она ответила спокойно. – Но модельные платья мне не по карману.
– Значит ваш любовничек заказал вам копию. – Женщина ухмыльнулась, видя как расширились глаза Мэри. – Что ж, это, конечно дешевле. А цвет такой уродский, надеюсь, не Роберт выбрал. К вашей-то гриве… Прямо не девица, а яичница с луком!
– Я никак не ожидала встретить здесь такую невоспитанность. – Мэри ответила, ничего не понимая.
– Ох, посмотрите-ка, она-то какая манрная! – Женщина тихо рассмеялась. – Выряделась в крикливую тряпку, как дикарь какой-то, и она ещё говорит о хороших манерах!
Мэри опять оглянулась по сторонам и осознала к своему ужасу, что женщина абсолютно права – только она, дебютантка, Мария Яблонская, была одета в яркое платье.
– Вы что же, читать не умеете? – продолжила женщина. – На всех приглашениях чёрным-по-белому напечатано было «платье ПАСТЕЛЬНЫХ тонов». А вы что напялили? Что это – общественный вызов или простая безграмотность? Не знаете слово «пастель», так хоть у любовничка вашего спросили бы. Кстати, где он? Наверно стыдно показаться рядом с таким бриллиантиком.
– Я здесь сама по себе, – Мэри говорила, с трудом преодолевая спазм в горле. – Я представляю свой приют и команду.
– И очень неудачно делаете это, дерёвня. – Женщина отошла, а Мэри закрыла глаза, подавляя желание расплакаться.
– Всё в порядке? Что, Лора вас обидела?
Мэри взглянула на говорившую – это была хозяйка вечера, и девушка поднялась, покраснев от смущения.
