– Должна быть, деревня большая, – ответила эльфийка. – По поводу поиска – спрашивать у местных точно бессмысленно, вон как они на нас косятся, хорошо, что их мало и ты рядом, так как смотришься внушительно. Давай, трогай потихоньку, обычно деревенские колдуны селятся на отшибе, но не очень далеко от деревни, вроде традиция такая.
Эльфийка оказалась права. Действительно, на окраине деревни находился маленький домик, сильно обветшалый – казалось, что развалиться он может в любой момент от случайного порыва ветра.
– Похоже, мы не ошиблись адресом, – хмыкнула Эльвинэль. – Хортлэй, тебе, как человеку, лучше самому вести переговоры, возможно, что сразу и не пошлют.
Паладин передал поводья девушке, слез с телеги и направился к домику. Дверь была настолько хлипкой, что рыцарь не рискнул стучать по ней, воспользовавшись для этой цели стеной. Ответной реакции не было минут десять, и Хортлэй постучал еще раз, но уже погромче, отчего стена домика затряслась, а внутри что-то с грохотом упало.
– Чаво надоть, пошто хулюганишь? – послышался раздраженный старческий голос из-за двери. – Из-за тябя горшок на Мурку упал, она даже мявкнуть не успела, хорошо хоть не насмерть пришибло…
– Бабушка, вы местная колдунья-знахарка? – спросил рыцарь.
– Знамо дело я, – ответил голос. – Так чаво надоть-то?
– Мой друг серьезно болен, отравлен паучьим ядом, – произнес Хортлэй.
– А мне чаво за беда? – поинтересовалась колдунья. – Не приемный день у меня сегодня, кошку буду лечить, от летательной падательной горшочной напасти… Ежели этот горшок теперь с ейной башки стащить удастся…
– Мы заплатим, и кошачью горшочность готовы компенсировать, – предложил паладин.
– Заплатите??? – дверь домика распахнулась и на пороге появилась старушка, не менее ветхая, чем домик. – Милай, так ты бы с ентого сразу и начинал… Мурка, брысь, зараза, не бейся горшком о стену, потом сняму… Ну-с, где пациент?
– Лежит в телеге.
– Ну-с, посмотрим! – старушка бодро подошла к телеге и шустро в нее залезла.
Хортлэй удивленно посмотрел на колдунью – ее резвость никак не вязалась с внешним видом. Тем временем шустрая бабушка уже поставила первичный диагноз.
– За нелюдь дороже возьму, не меньше трех сребрушек, – сразу предупредила она. – Вопщем так, плох он, совсем плох, но вылечить пока можно, вовремя привезли. Хотя не думаю, что деньги переводить стоит, давайте лучше часа три подождем, он и помрет, а я потом мертвяка подниму, всего за сребрушку. От мертвяка куча пользы, кормить не надо, поить тоже, приказов слушается, попахивает только, ну дык к ентому и попривыкнуть можно. Ну, таки что, согласен?
Бабка обращалась только к паладину, напрочь игнорируя эльфийку – ее, как и гнома, она считала нелюдью, не годной ни на что, кроме магических экспериментов.
– Нет, спасибо, он нам живой нужен, – решительно отказался рыцарь.
– Ну, как знаешь, – разочарованно протянула колдунья. – Ты, сынок, телегу подальше отгони, а то сильно я магичить буду сейчас…
Старушка спрыгнула с телеги, быстро просеменила к домику и скрылась внутри, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Хортлэй постоял, с полминуты глядя бабке вслед, потом, следуя просьбе, отогнал телегу метров на сто.
– Как ты думаешь, – спросил он у эльфийки, – она именно тот специалист, который нам нужен?
– Хотелось бы верить, – вздохнула Эльвинэль. – Но другого у нас все равно нет.
– Я вот не верю, – сказал Руг. – Вот сделает она из меня мертвяка, с кем ты, Дитя Лесов, пиво будешь пить, а?
