– Давайте проверим коней да будем устраиваться, кому на ночлег, а кому сторожить здесь, – вставая, произнес Антон и направился искать Рыжего.
Конь был почти на том месте, где он его стреножил; приподнял голову, взглянул на хозяина, будто успокаивая – куда я денусь, мне кормиться надо, трава хорошая. Уже бралась ночь, устанавливалась тишина, только дзинькнет звонок, привязанный на шее, да раздастся хруст веток от прыжка стреноженной лошади. Не покидала тревога Антона, долго он стоял, прислушиваясь к звукам ночи. Его очередь обхода лошадей последняя, тогда сразу можно собираться и скакать на Рыжем домой, а там позавтракать и снова пасти – с сестрой стадо овец и телят.
Антону снился сон, будто за ним гонятся злые собаки и вот-вот его настигнут; он пытается бежать, а ноги не двигаются, тогда он начинает ползти, хватаясь руками за кусты и траву; те обрываются, и он остается на месте, а собаки уже рядом. Он подхватился – рядом стоял Илья, тряс его за плечо.
– Антон, мы твоего коня не нашли. Давай поднимать всех, может, он распутался и отошел куда.
Антон, не придя в себя от увиденного сна, стал осматриваться, потом резко вскочил.
– Ты давно его ищешь?
– Когда я сменял Ивана, он был, а сейчас его мы с Петром не нашли.
Сон у Антона сразу пропал, как и не было. Проснулись и остальные пастухи. К рассвету они обыскали почти все урочище – коня не было. Все собрались у кострища и стояли в молчании. Уже пора с лошадьми возвращаться по дворам, там их ожидают новые дела.
Антон сел на пиджак, которым укрывался во время сна, сжав в руках уздечку: в нем рождался план действий. «Домой я не пойду. Сейчас рассвело, буду искать следы Рыжего, пойду по ним и найду его».
– Давайте скачите в деревню, я попробую искать коня по следам. А ты, Илья, передай отцу: коня пригоню попозже, и ничего больше ему не говори, – сдерживая обиду и слезы, произнес Антон.
Тихон уже не первый раз с раздражением выглядывал за калитку в надежде увидеть скачущих со стороны леса коней: в этот день он собирался посеять небольшой загон гречки. Его надо было вспахать, забороновать, посеять и снова забороновать. Работа не ахти какая сложная, а весь день займет. Когда мимо двора Дарья прогоняла стадо овец и телят, проскакали первые лошади, и у Тихона отступило зло.
У калитки остановился конь, которым управлял Илья.
– Дядька Тихон, Антон просил передать, что он прискачет попозже, – и тут же, пришпорив коня, Илья ускакал.
Тихон пытался, крича вдогонку, выяснить, что случилось, потом махнул рукой и пошел в хату – Антонина звала завтракать. Такое случалось не раз, что кто-то задерживался на час, а то и больше, при возвращении с ночного, и Тихон сел есть с недовольным видом. Жена в таких случаях разговоров не заводила, знала: пройдет некоторое время, и муж сам расскажет, что произошло.
Нарушил невеселую обстановку Илья:
– Что-то Антон коня долго не пригоняет; наверное, длинные разговоры вели и проспали там.
– Ты меньше говори, быстрее ешь и бегом помогать Дарье пасти стадо.
За столом воцарилась тишина: меньшие дети сразу поняли, что от таты можно получить ложкой по лбу или, еще хуже, оказаться в углу на гречке.
Тихон поднялся из-за стола, перекрестился перед иконой, что он делал всегда после еды, и произнес:
– Я пойду в лес навстречу Антону. Если он появится без меня, пусть укладывает плуг, борону, берет коробку с гречкой и едет на поле к Вузкому, там меня найдет, – и, не проронив больше ни слова, вышел во двор.
