Пообедав, сразу засобирались с Иваном до Харитона, а Надя подала им два яйца:
– Они вареные. А больше нечего вам дать в дорогу, ты уж прости нас, Тихон.
– Спасибо вам, что приветили, спасибо за обед, а яйца вдруг пригодятся, – и Тихон положил их в ранец.
Харитон оказался скорым на слово невысокого роста мужчиной. Поздоровавшись, он тут же достал бумажку, развернул ее и прочитал написанное: оказалось, это адрес, по которому надо обратиться, и там будет обеспечен прием, который добрым людям и не снился. Тут же передал небольшой сверток со словами:
– Это в гостинец хозяйке Хиве. Я один раз крепко ей помог; она медсестра, глаза помогает лечить в больнице, с сыном они живут, он уже не пацан, помощник ей, а все же радостней им будет. – На том и распрощался он с Тихоном.
Ближе к вечеру путники шли, как им казалось, по самой главной улице райцентра. В этом поселке Тихон раньше раза два был; один хорошо запомнился, это было перед самой войной. Они уже поженились с Антониной и решали вопрос устройства своих двора и хаты, вот тогда и приехали с отцом на своих конях за пенькой и веревками, чем славился в то время поселок. Дело было сразу после половодья, грязь везде была непроходимая, а с южной стороны поселка, куда ни кинь глазом, простиралась водная гладь. Макар, отец Тихона, понукая коней, размышлял вслух: «Вот ты скажи, и что заставляет людей жить в таком гиблом месте?» Молчал Тихон, вспоминая непроезжие в эту пору дороги в Новой Гати. С виду райцентр показался тихим и спокойным, находился он в стороне от железных дорог и бойких трактов. Слава о нем ходила разная. Раньше принадлежал он польским магнатам, и за его обладание шли нешуточные сражения. Находился он в месте, где стекались реки и речушки и сходились незаметные дороги с востока на запад и с юга на север. Вот и тянулся сюда разночинный люд, от торговцев, которые хотели хитростью, а то и коварством увеличить свои барыши, до людей никчемных, падких на легкую наживу, не брезгующих воровством, обманом, а то и более темными делами. Самым людным местом была базарная площадь, которая находилась на краю поселка, где шла бойкая торговля. Как выразился Макар, сюда можешь приехать с грошами, а уехать, прикупив необходимые товары, без порток. Так и остались у Тихона в памяти та водная гладь да грязь.
Сейчас поселок выглядел тоже заброшенным и опустевшим. Главная улица, как было написано на углу одного дома у перекрестка, называлась Набережной, она-то и нужна была Тихону. Он, приободрившись, начал рассматривать вывески и увидел на неприметном доме надпись большими буквами: «Мясная лавка». Оттуда доносился странный запах.
– А давай, сын, посмотрим, что там сейчас продают.
Антон тоже уже заскучал и был рад такому предложению. Их встретил терпкий запах копченых колбас, они недлинными палками свисали позади продавца, круглолицего мужчины в белом халате, который не сходился у него на животе и был подвязан бечевкой. У Тихона от запахов неожиданно возникла тошнота, перехватило дыхание, глаза расширились.
– Что почтенные люди хотят купить? Есть мясо, есть и косточки; все свежее, выбирайте.
Тихон замотал головой, изображая немого; продавец тоже махнул рукой и отвернулся. Антон с отцом в момент оказались на улице.
– Им и голоду нету. Столько всего, где же они это все берут? – придя в себя, заговорил Тихон и подумал: а в лавке богатства поболее, чем у Прилепы.
