Он всегда четко показывал, сколько и чего.
Неграмотный, из крестьян, он слыхом не слыхивал о Фаренгейте. А в благообразного домашнего Цельсия он верил, как в Бога.
Его-то и выломали первым, и вышвырнули.
Зашел на рынок и обнаружил пропажу пятисот рублей.
А перед этим я покупал.
И отходил.
Естественно, я решил, что меня обсчитали, ограбили, околдовали. И стал настойчиво восстанавливать процесс товарообмена с участием всего отдела.
А они там все такие страшные, очень толстые и в халатах, с прическами и накрашенными губами, ножами размахивают, намереваются устрашить.
Пятьсот рублей нашлись на полу, они лежали под прилавком.
Понятно, что околдовали.
Разве я сам выроню пятьсот рублей? Это лишь доказывает, что я перешел на следующий уровень и способен противостоять своей магией мелким недоброжелательным элементам, которые вьются вокруг нас, эфемерные, стремясь нагадить.
Нечисть приносит извинения
Положительно, в доме обитает нечисть. И похоже, что она сама почуяла, что переборщила со мной. Что так нельзя.
Поэтому вещи стали не только пропадать, но и появляться.
Вчера появились Тапки.
Синие, очень удобные, мой размер. Мужские такие.
Ладно бы я их нарыл в каком-нибудь углу, нашел в загашнике.
Ладно бы они остались после недавнего квартирника.
Нет. Их не было еще вчера днем.
Когда я вернулся вечером, они стояли посреди коридора. И чудилось мне, будто рекут они: повинную голову не секут, вот мы, отныне твои мы.
Им неоткуда было взяться такими вот, посреди коридора.
Хорошо. Посмотрим. Я в них хожу.
Я принимаю извинения нечисти, но предупреждаю: если еще хоть раз…
Потом выяснилось, что тапки давным-давно купил мне отчим. Но кто их выставил в коридор? Угодничество, неприкрытое.
Странные вещи вокруг меня множатся и забирают в кольцо.
Интимное: у меня не было мусорного ведра.
Вернее, оно когда-то было, но потом тесть замесил в нем не то цемент, не то железобетон, и оно сделалось непригодным к целевому использованию.
Поэтому я пользовался обычными пакетами. В них все набивалось, постепенно, а потом уносилось на помойку, где кем-то, вероятно, разбиралось.
Сегодня добрый отчим пошел, купил и подарил мне ведро.
Вся закавыка в том, что это половина ведра. Вот вообразите себе целое и распилите пополам. Получится то, что теперь есть у меня. С полукрышкой.
Туда суют опять же пакет, которому и без ведра было по кайфу, а вот внутри ведра отчаянно неуютно, и я вынуждаюсь вглядываться в мусорный сумрак, чтобы определить, где заканчивается ведро и начинается пакет, и наоборот.
Мне неуживчиво с этим полуведром в одной квартире. Это вообще больше похоже на почтовый ящик – по всем параметрам.
Ящик не работал примерно неделю или две, я его наказал.
Но уж больно тоскливо одному сидеть. Надо, чтобы жужжало. А музыки не хочется вовсе.
Так что он заработал снова, и я мгновенно много чего узнал.
Мне очень понравился рассказ про старичка, который поднакопил деньжат и купил себе место на кладбище, сам выкопал могилку, установил памятник, что-то там такое на нем написал.
Я знаю, за границей это в порядке вещей, но у нас еще как-то не очень прижилось, потому что все веруем, дикие, в бессмертную душу, все ждем каких-то милостей, но ведь и перед милостями же все равно придется полежать немного, а то откуда восставать, вот и в церкви так говорят, не отрицают. Но все равно безалаберность в этом вопросе сохраняется. А дело, между прочим, полезное для здоровья. Дольше проживешь! Врачи рекомендуют. Психотерапевты. Примиряет с мыслями о смерти, успокаивает, что твой корвалол. В контексте президентской программы оздоровления нации собственноручное копание могил лично мне представляется важнейшим компонентом.
