Женя смотрела, как Света готовит завтрак, и вспоминала маму. Она никогда не готовила ей завтраки. С тех пор, как Женю отправили на гимнастику, мамы дома она почти не помнит. Отец отвозил на тренировки и забирал Женю оттуда. Бабушка иногда прибиралась и готовила. А мама все работала. Постоянно отговаривалась, что когда Женя поступит, то она будет работать меньше. Возьмет отпуск, и они всей семьей куда-нибудь отправятся. Отпуска они так и не дождались, и Женя слегла с травмой. А мама стала работать еще больше, чтобы Женю на ноги поставить. Тот единственный день, когда они провели вместе – самый худший день в жизни Жени. Это был день, когда она сломалась. Ася часто говорила, что Света напоминает ей маму, но Женя этого не понимала. Для Жени мама – это где-то там, далеко и надолго. А Света здесь, с блинами и теплыми руками.
– Почему ты такая добрая и хорошая? – неожиданно для самой себя спросила Женя у Светы. – Приготовишь завтраки на всех, всегда чай нальешь и позаботишься. Ты такая… без негатива. И это немного странно.
– Да что ты, моя хорошая, – Света рассмеялась. – Просто привычка такая. Я готовить люблю, а вы девчата молодые, вам еще сил набираться. Мне же это только в радость.
– И все же, – Женя подняла на нее взгляд и устало улыбнулась. – Ты ведь не обязана быть для нас мамой, слушать всех и всегда быть готовой помочь.
Света замерла с венчиком в руках, и Женя испугалась, что обидела ее чем-то. Но спустя минуту Света развернулась к ней, как ни в чем не бывало, и улыбнулась. Как всегда тепло и заботливо. Она подошла и села рядом с Женей, будто бы ее не ждала миска с сырым тестом на столе. Будто бы этот разговор был важнее завтрака. Будто бы Женя была важнее всех остальных.
– Я делаю лишь то, что хочу сама. А я хочу готовить вам горячий завтрак и слушать ваши истории по вечерам за чаем. Мне нравится это. Наши посиделки напоминают мне мои вечера с семьей. – Света положила руку на плечо Жене.
– Мне тоже это напоминает вечера с семьей, – соврала Женя, ведь у нее никогда не было посиделок с семьей, хоть сама семья и была.
Светлана вернулась к приготовлению завтрака, а Женя опустила голову на прохладную крышку стола и наблюдала за ее действиями. Светлана напевала какую-то мелодию себе под нос, и Женя слушала ее, словно колыбельную для успокоения. Даже ноги и спина стали меньше болеть, будто бы она не лежала несколько минут назад на пыльной дорожке, умываясь горькими слезами.
– Доброе утро, – в коридоре показалась Василиса. – Вы чего с утра пораньше гремите тут?
– Света готовит, а я сижу. – Женя пожала плечами.
– К кому из вас присоединиться? – Василиса заглянула через плечо Светланы.
– Почти все готово. Поможете на стол накрыть попозже.
Василиса села с ногами на стул, поджимая колени к подбородку. Женя посмотрела на нее и тяжело вздохнула. Раньше она тоже всегда забиралась с ногами на стул и сидела, будто птичка на жердочке. Папа ее ругал всегда, что Женя как свинка: «Посади свинку за стол, а она и ноги на стол». Женя смеялась, но все равно садилась по-нормальному. А потом, когда папа отвлекался на новости, снова усаживалась так, как удобно. Теперь так уже не посидишь. Уж точно не после того, как она чуть от боли не умерла за забором домика. Вот когда обезбола наестся, то можно будет снова попугайчиком сидеть на стуле. А сейчас Женя могла только смотреть на Василису и завидовать тому, что она может делать такие мелочи, о которых Жене только мечтать.
