Спорить с ней было бесполезно. Я взглянула на часы и охнула: прическа и маникюр были под угрозой. Бросив Ритку любоваться сверкающим великолепием камней, я помчалась в салон красоты.
Изящный локон спустился слева по шее. Парикмахерша послала последнюю струю лака на шедевр, исполненный на моей голове, и довольная отступила в сторону. Я всматривалась в бледное лицо крашеной блондинки с ярко-синими глазами. Нет, это не я. Разве у меня такая длинная шея и такой высокий лоб? А волосы, откуда их столько взялось, чтобы загибаться в эти волны и локоны? Я выдавила из себя счастливую улыбку счастливой новобрачной.
– Вы не хотите сделать у нас макияж? У нас отличный визажист, – предложила парикмахерша, небрежно забросив в ящик мои деньги.
– Нет, спасибо, – понимая, что у меня нет лишнего часа времени.
«Накрашусь, как-нибудь сама», с горечью подумала я. Эта попытка выйти замуж оказалась ничуть не менее травмирующей для моей нервной системы, чем предыдущая.
Выйдя из салона, я направилась к своей «девятке». Нужно было спешить, время поджимало. По дороге домой позвонила Ритка и сообщила нечто совершенно кретинское.
– Я придумала место, где будут отныне жить наши попугайчики! – прощебетала она. – Так что не волнуйся!
– Мне нет дела до твоих пернатых, – отрезала я.
– Ах, только не начинай сначала!
И тут до меня дошло, что она пытается иносказательно что-то сообщить.
– Наши драгоценные птички будут чувствовать себя лучше всего у твоей мамы, к ней не ходят шумные компании и…
– Давай это обсудим после праздника души. Извини, но я думаю, что не стоит нагружать маму заботой о наших питомцах. Она тут ни при чем, как говорится, мы в ответе за того, кого приручаем. Ты их завела? Вот сама и ухаживай!
– О, в дверь звонят! – прервала меня Рита. – Наверное, твой математик явился. И правда, это не телефонный разговор! Salut, милая, до встречи в ЗАГСЕ.
Дома я первым делом залезла в душ, чтобы смыть с себя всю пыль, усталость и потрясения сегодняшнего дня. Аккуратно, чтобы не повредить свою прическу, я обмылась под теплыми струями воды. Обернув вокруг бедер полотенце, я устроилась перед зеркалом.
Теперь, чтобы макияж удался, надо отбросить в сторону все волнения. Настроиться, словно художник, наметить все этапы изменений, которые произойдут со мной. Всмотреться в линии лица, почувствовать себя немного фокусником. У меня бледная кожа – свежесть и матовость ей придаст тональный крем, пудра и румяна, слабым оттенком положенные на скулы, станут «здоровым румянцем». Глаза яркие, но не такие огромные, как у Ритки. Тонкие стрелки, умелое сочетание теней и классная тушь сделают свое дело – они засияют звездами. Губы аккуратные, но вовсе не такие объемные и сочные, как бы мне хотелось. Карандаш, помада, блеск сделают свое дело. Отлично. Теперь родинка, она справа над губой, но совсем светлая. Одно движение коричневого карандаша и соблазнительная мушка наливается краской.
Получилось очень недурно. Усталость исчезла без следа. Теперь никто не скажет Костику, что его жена простушка. Красавица! Прынцесса! Виват, виват! Я улыбнулась ободряюще своему отражению. Все у меня будет хорошо, как у «Русского Радио», особенно если не думать о трупах и сокровищах. Облачившись в свадебный наряд, я вообще почувствовала себя богиней. Корсет цвета слоновой кости, расшитый бисером, утягивал талию до состояния осиной, юбка «годе» из тяжелого шелка, переливающегося оттенками от молочного до «кофе с молоком», красиво облегала бедра и вилась у самого пола. Я обула бежевые атласные туфельки, подхватила сумку и ключи. Помахала своему отражению и помчалась на собственную свадьбу. Ехать было каких-то пятнадцать минут, но лучше не опаздывать.
