– Уважаемый, деньги я взял, как и было оговорено. Долго не засиживайтесь, где бы вы ни были, разумеется.
С молчаливого согласия хозяина дезинсектор покинул квартиру и, взявшись за ручки клетки со своей стороны, вместе с Василием понёс тараканьего короля вниз, где мужчин дожидалась заранее вызванная грузовая машина.
***
Окончательно Григорий Степанович пришел в себя только на следующее утро, когда ужасное чувство жажды побудило мужчину проснуться, да, как нарочно, так резко, что наблюдавшая за ним Василиса (младшая сестра дезинсектора Олега и по совместительству секретарша в скромном офисе), до этого с ужасом наслаждающаяся зверюгой, от неожиданности опрокинула на себя горячо любимый кофе. На последовавший крик прибежал Василий Николаевич. Будучи человеком строгого ума, старший дезинсектор вбежал с охотничьим ножом наизготовку. Увидев же, что целостность клетки не была нарушена, а крик юной Василисы носил куда более практичный характер, мужчина убрал оружие, начав с любопытством изучать пробудившуюся физиономию своей добычи.
Григорий же, обнаружив человека с ножом, весь прямо-таки задрожал, прохрипев воспалёнными связками:
– Это чистой воды фарс!
Василий Николаевич был готов ко многому, но то, что он услышал…
– Эт… это что же получается?
– Именно! – возмущённо воскликнул Григорий.
– Он ещё и разговаривать умеет…
– А с чего мне не разговаривать, а? Буду признателен, если вы дадите мне хотя бы воды и откроете эту чёртову клетку!
Дезинсектор с застывшим изумлением на лице начал крадучись пятиться назад, пока и вовсе не исчез за углом. Одиночество Григория продлилось сравнительно недолго. Уже сопровождаемый своим неизменным помощником, Василий Николаевич вновь появился перед заключённым, держа в дрожащих руках собачью миску, наполненную водой.
– Держите… эм, товарищ насекомое.
Руки мужчины, то ли от недавно подхваченной болезни, то ли от слабости (не ел бедолага действительно давно), совсем перестали слушаться, потеряв прежнюю плавность в движении. Теперь самому Григорию собственные кисти казались больше клешнями, нежели тем, чем не так давно они были. Первоначальное чувство оскорбления от принесённой собачьей миски сменилось чуть ли не благодарностью, ведь подобный тазик было куда сподручнее ухватить клешнями и начать утолять жажду.
Всё это время дезинсекторы завороженно наблюдали за столь уникальным действом, что в моменте начали походить на двух деток, впервые увидевших фокус с исчезновением большого пальца на руке поддатого иллюзиониста.
– Благодарю, – уже мягкими связками отозвался заключённый. – А теперь будьте добры: выпустите меня.
– Не может быть… – разинул рот Олег, не веря своим ушам.
– Вот именно, господа, вы совершили колоссальную ошибку, но я настоятельно откажусь от обвинений в ваш адрес, если вы немедленно высвободите меня, а также возместите сорок процентов за проделанную почти идеально (я просто в этом уверен) работу.
– Он всё же разговаривает, Василий Николаевич! Он!..
– Я же тебе говорил, Олежа. А ты сразу в сумасшедшие прописывать.
– Но ведь!
– Я понимаю. Хорошо, что не только я его слышу.
Григорий Степанович разозлился не на шутку:
– Да что у вас здесь происходит, окаянных?! Живо отворяйте ворота, а то такого шума понаделаю!
Дезинсекторов аж передёрнуло. Василий Николаевич на правах старшего осмелился обратиться к своему заключенному первым:
– Вы уж простите, эм, любезнейший король тараканов. Мы – люди, впервые сталкиваемся с таким пречудеснейшим явлением, как говорящее насекомое. Мы не можем вас выпустить, так как не знаем, на что вы способны, голубчик.
