В глазах Лю Син проблеснули молнии.
– У меня найдётся тысяча причин. Но вас это не касается!
– Хорошо, как скажете. Но он прав, надо разгрузить корабль…
Китаянка надела шлем и молча пошла к грузовому отсеку корабля.
– Сержант Ларри, как далеко мы от терминала? – обратился к чернокожему американцу капитан Гомез.
– Два с половиной километра, сэр… Эээ… Вон туда… – Он замялся, подбирая направление, но на Аиде не было классического севера и юга, поэтому сержант просто махнул рукой в нужную сторону.
– Что в эфире? – обратился капитан к Ральфу.
Немец почесал рукой в затылке и угрюмо ответил.
– Тихо, только писк приводного маяка. Я пытался установить связь с Омегой и Титаном, но никто не отвечает. На аварийной частоте тоже штиль.
Отряд приступил к разгрузке грузового отсека. Поимом оружия они везли запас провизии, компактный ядерный реактор, большой бур и другие инструменты и оборудование на случай, если придётся вести спасательные работы на Омеге. С перевозкой всего этого добра им помогали три колёсные платформы роботов-мулов.
Перегрузка заняла около часа. Всё это время Розенберг пытался связаться с научной базой, но было тщетно. Отряд не мог сразу отправиться к научной станции. До неё было около полусотни километров. Для начала им необходимо было добраться до терминала возле перемещателя и обзавестись более быстроходным транспортом.
Закончив с погрузкой, отряд выстроился в цепочку и побрёл в нужную сторону. В броне они могли бы преодолеть это расстояние минут за десять-пятнадцать, но гружёные колёсные платформы не могли ехать с такой скоростью по песку.
Через четверть часа на горизонте показалась гиперсфера. Здесь, в Аиде, она отличалась от земной и выглядела огромной ртутной каплей. Кирилл пояснил, что сфера Аида имеет иную размерность, поэтому и выглядит не так, как земная. Неподалёку от неё располагалась знакомая эстакада со столом и направляющей "пушкой" для ракетоплана. Рядом со стартовым комплексом раскинулись кубоиды построек терминала.
По приказу Гомеза Розенберг пытался связаться с дежурным персоналом станции на всех доступных частотах. Но ответом было гробовое молчание.
Артём включил режим увеличения и стал разглядывать окрестности. Казалось, терминал был абсолютно безжизненным, хотя внешние световые маячки на крышах комплекса продолжали мигать голубыми огоньками. Значит, энергосистема станции была в порядке.
– Пусто. Провалились они, что ли? – пробурчал Генри.
– Не будем забывать, они могли подвергнуться нападению. Оставим мулов тут. Мисс Дебрё, Лужин и Розенберг останетесь здесь. Я и Мартин осмотрим стартовую площадку ракетоплана. Камрад Белов и сержант Уайт пойдут к главному зданию, но внутрь не входить! Мисс Син, вы отсюда прикроете нас, – скомандовал Алехандро. – Всё понятно?
– Так точно, – откликнулись военные.
Гражданские нехотя повиновались. Все понимали, что капитан отдал разумное распоряжение.
«Эх жаль, я не с вами», – посетовал Кирилл по мыслесвязи.
«Успеешь ещё! Будь начеку!»
Группа разделилась, и они стали приближаться к постройкам терминала.
Впереди их ждала неизвестность…
___________________
>[1] Хочешь мира, готовься к войне (лат.). Крылатое латинское выражение, принадлежащее римскому военному писателю Флавию Вегецию.
>[2] Один из девизов корпуса морской пехоты США – «Гун хо», работать вместе.
>[3] Отлично (исп.).
