Мы с Илзе ложимся спать на мою кровать, однако я долго не могу уснуть, ворочаюсь беспокойно с бока на бок, прислушиваюсь напряжённо к каждому шороху и возможному эху. Не знаю, чего надо страшиться сильнее – закатников, рассветников, придворных, ставших невольными свидетелями невиданного доселе зрелища, или людей за пределами дворца, простых араннов, которые рано или поздно узнают, что нынешняя суженая государя совсем не такая, как другие.
Новый день пробегает тихо, обыкновенно, будто накануне ничего не приключилось. Служанки почтительны, стража за парадной дверью невозмутима, от Стефана никаких вестей. Илзе уходит ненадолго – она осваивается с обязанностями, которые я на неё взвалила, учится ориентироваться во дворце, знакомится со слугами, – и возвращается со свежими слухами. Все удивлены безмерно, что фрайны, что арайны, никто не может определиться с событием, стоящим внимания первоочерёдного, немедленного.
Что важнее?
Суженая императора, фрайнэ Никто из Ниоткуда, миновавшая освящённый богами и проверенный временем выбор жребием?
Или одарённая служанка, внезапно напавшая на суженую фрайна Шевери средь большого благородного собрания, в присутствии самого государя?
О силах Лии, вышедших из-под контроля, никто не упоминает.
О моих тоже.
Фрайнэ Асфоделия по-прежнему находится в покоях фрайна Шевери, под присмотром его сестры. Похоже, Лия пострадала несильно, даже не видя её лично, я предполагаю, что всё обошлось. С собравшимися в зале придворными и слугами тоже всё более или менее в порядке, по крайней мере, никто не поранился серьёзно в толчее, никого не зашибли и не затоптали. Одарённую служанку или уже забрали в обитель Заката, или вот-вот заберут, сведений поточнее ни у кого не нашлось.
Мне остаётся лишь ждать.
Вечера.
И визита Стефана.
Или – кто знает? – его отсутствия.
* * *
Стефан всё же приходит, но много позже обычного. Мы успеваем поужинать, и я укладываю Миреллу спать, когда дверь распахивается и один из стражей объявляет Его императорское величество Стефанио. Пользуясь оказией, я тороплюсь представить Илзе, однако Стефану нынче не до членов моего ближайшего окружения, он едва удостаивает присевшую в глубоком реверансе Илзе небрежным кивком. Мужчина оглядывает всю комнату так, словно никогда прежде тут не был, и, жестом велев следовать за ним, удаляется в мою спальню. Служанки, подготавливающие опочивальню ко сну, выскакивают оттуда спиной вперёд, и последняя выходящая закрывает дверь, оставляя меня наедине с императором. Стефан замирает подле камина, смотрит на пляшущие язычки огня. Профиль его, озарённый отблесками пламени, кажется стеной, неприступной каменной стеной, надёжно скрывающей за своею толщей все истинные чувства и мысли хозяина.
– Как Лия… фрайнэ Асфоделия? – я первая нарушаю вязкое тревожное молчание.
– По уверениям фрайна Шевери, ей уже лучше, – отвечает Стефан сухо. – Если пожелаешь, можешь завтра сама в том удостовериться. Фрайн Шевери не возражает, если и ты её осмотришь.
– Разумеется. Что с той служанкой… скрывающейся?
– Магистр Бенни забрал её в обитель Заката.
Я не уточняю, что ждёт эту девушку, а Стефан ничего более не добавляет по этому вопросу. Минуту-другую мы снова молчим, слушаем вкрадчивый треск пламени.
– Полагаю, фрайнэ Асфоделия не войдёт в твою свиту, – произносит Стефан наконец.
– Должна была?
– Конечно. Даже в твоих личных покоях тебе надлежит быть в окружении надёжных, проверенных людей.
