– Нет. – Кайра покачала головой. – Я просто рассердилась.
Боже, если она умудрилась подхватить астму от Джимми, то чем, ради всего святого, мог наградить ее Браунригг?
– Самое худшее – психосоматика. – Она сделала паузу, а потом медленно произнесла: – Ты же не думаешь, что инфаркт у Фила Брайтмена имел отношение к Кассандре, правда?
Помощь Кайре в испытаниях оборудования на начальной стадии разработки была одной из основных обязанностей Фила. Он умер во сне, вскоре после эксперимента по переносу. Тут-то Джимми и вышел на сцену, на время отвлекшись от своей работы в соседней лаборатории, – чтобы вместе с Кайрой проверить, как действует аппарат, который он помогал строить.
– Нет, – сказал Джимми, сосредоточившись на экране перед собой. – Не думаю, что бывают психосоматические инфаркты.
– Да уж, вряд ли. – Кайра сняла белый халат и повесила его на крючок на двери.
– Недиагностированное сердечное заболевание. Он мог умереть в любой момент, – добавил Джимми.
– Да, конечно. Кассандра ни при чем. – Она словно уговаривала сама себя.
Джимми отвернулся от экрана и поглядел на нее.
– А эти сны, они у тебя в последнее время были?
Они решили, что чересчур яркие сны, которые Кайра иногда видела после переносов, это остаточные воспоминания, каким-то образом задержавшиеся у нее в мозгу. Но они казались до невозможности реальными посреди ночи, когда она лежала одна в темноте.
– Нет. – Кайра покачала головой, и уголки ее губ поползли вниз. Она постаралась не встречаться с Джимми глазами.
– Ну так вот тебе рецепт, – заявил он, черкнув что-то на клочке бумаги и протягивая ей.
Кайра нахмурила брови, на секунду встревожившись. На листке было лишь одно слово.
«Кофе».
– Я угощаю, – сказала она, вздохнув с облегчением.
Она толкнула тяжелую стеклянную дверь лаборатории, и Джимми последовал за ней. Резиновые подошвы его кроссовок издавали мягкий чмокающий звук, соприкасаясь с серой матовой плиткой на полу. Коридор освещался чередой софитов, от которых на пол ложились яркие пятна; над плинтусами проходили световые ленты, создававшие на стенах узор из полос.
Картер хорошо потрудился над дизайном лаборатории. Он был хорош во всем, что делал; использовал деньги, чтобы делать деньги. «Качество притягивает качество», – частенько повторял он.
Многие стены в «КартерТек» были из стекла. Кайра часто видела, как Джимми работает в своей лаборатории, по соседству с ее. Его технологии пользовались огромным спросом: он внедрял биочипы под кожу для использования вместо кредитных карт – очень удобно на случай, если вышел из дому без денег, и разрабатывал биотрекинговые устройства для детей чересчур бдительных родителей или, как он подшучивал иногда, неверных мужей. Не так давно он придумал технологию, позволявшую имплантировать наномобильные коммуникационные устройства – он называл их биофонами – прямо в тело. Кайра не была уверена, что ей нравится идея постоянно быть на связи.
Кофейный аппарат стоял в приемной, или в «фойе», как выражался Картер. Он развесил там громадные полотна, которые, очевидно, считал «современным искусством», – на них яркими цветами были изображены части человеческого тела: синяя рука, оранжевая спина, зеленое лицо. На стойке ресепшена стояла керамическая скульптура мозга человека; зоны на нем были размечены черными линиями и подписаны черным же шрифтом. Эту скульптуру Кайра терпеть не могла.
