Наташа въехала во двор, накинула плащ-дождевик и побежала к парадной.
Няня Лиза уже привезла с детского праздника Младшенького. От ужина Наташа и мальчик отказались, и весь остаток вечера Витя увлеченно рассказывал матери, как весело было на дне рождения у Леночки.
*
Марина Мухина с ненавистью смотрела на адвокатессу. Высокая худощавая брюнетка в алом костюме сверкала огромными черными глазищами и громила ее конкретно.
"Рожа как у чавелы, которая лохов на бабки разводит, а туда же – адвокат! – злилась Марина, когда цыганка зачитывала многочисленные жалобы соседей на шумные вечеринки, – саму бы ее проверить! Черти ее принесли!"
Был вызван участковый, к которому не раз обращались соседи Мухиной. Он не смог внятно ответить на прямо поставленный вопрос Беллы: "Почему вы не приняли меры, получив сигнал о нарушении закона о тишине в ночное время?". Поднимался вопрос о том, что неоднократно жители дома, где жила Марина, звонили в полицию, замученные очередным ночным разгулом, но наряд просто не приезжал. Командированный на суд полицейский офицер краснел, потел и беззвучно шевелил губами, буравя яростным взглядом дотошную адвокатессу. Были приведены записи дворовых видеокамер, где гости Мухиной расходились после очередного веселья. "Московский, не спи-и-и-и-и!!!" – орал во все горло один парень. "Без четверти пяаааааааать!!!" – перекрикивал его другой. Две девицы сварливо доругивались на ходу и в конце концов чуть не вцепились друг другу в волосы.
– И это происходит каждую неделю при полном невмешательстве представителей органов правопорядка, – дождавшись окончания очередного видео, произнесла Измайлова, – ревущая музыка до рассвета, танцы, вопли и вот такой "большой театральный разъезд". А если добавить еще привычку Марины Аркадьевны слушать без наушников в машине включенную на полную громкость музыку и вести во дворе длительные телефонные разговоры на повышенных тонах, то картина получается совсем безрадостная. И все это – абсолютно безнаказанно, с чувством, что ей по каким-то причинам все дозволено. Стоит ли удивляться, что у одного из соседей гражданки Мухиной не выдержали нервы, и он в состоянии аффекта выплеснул с балкона ведро воды?..
– Да что ты лепишь про аффект, цыганьё помойное?! – не выдержала Марина.
– Ваша честь, пусть внесут в протокол, что ответчик оскорбляет адвоката истца, – невозмутимо обратилась к судье Измайлова.
Судья, женщина средних лет, мрачно посмотрела на нее и постучала молотком, призывая к порядку. Она же разбирала не так давно дело о причинении Мухиной материального и морального ущерба и там все решилось быстро и без осложнений. Савелий Марков был признан виновным и ему направили исполнительный лист. Теперь так легко отделаться не получится; в дело вмешались юристы Когана, которые заставят обратить внимание и на обращения соседей с жалобами на ночной шум, и манеру Марины Аркадьевны, припозднившись на работе, подолгу вести во дворе у своей машины эмоциональные разговоры по телефону, и маленькую пенсию Маркова, из которой планировалось высчитывать компенсацию нанесенного Мухиной ущерба, и новые телефон и сумочку Марины Аркадьевны, купленные еще до того, как поступили первые выплаты…
– Вот еще один сюжет, – Измайлова щелкнула пультом. – Запись с дворовой видеокамеры, вещдок №…
Красная машина Мухиной с распахнутой дверцей стояла во дворе у детской площадки, и Марина, сидя за рулем, неспешно перебирала бумаги в папке. В салоне ревела музыка, и юношеский басок исполнял песню про какую-то девушку, танцующую в разорванном платье, смачно сдабривая текст нецензурными словечками. На просьбу какой-то бабушки, которая привела на площадку внука, приглушить песню, Мухина огрызнулась: "Днем имею право! Не нравится, сидите дома! Вечно вы всем недовольны!". А вот Марина выходит из машины (в углу экрана указано время записи – 23.21), шумно ругается по телефону с какой-то "овцой драной".
