Я забаррикадировалась в своей комнате загородного дома, один на один с нерешенным вопросом. Друзей рядом нет, социальная жизнь скудная – ведь по-настоящему мы никогда здесь не жили. Представляю себе вчерашний вечер на террасе у Тины: вот в свете заката мы потягиваем арбузную «Маргариту» среди темно-лиловых гортензий, вот она советует мне не прятать загар, надеть симпатичное платье без бретелек и с кем-нибудь пофлиртовать – старый добрый, ни к чему не обязывающий флирт, – чтобы встряхнуться и нащупать ту часть себя, что готова двигаться дальше. А я решительно протестую: я не готова, хочу побыть дома с детьми, да и вообще разучилась заигрывать с мужчинами. Взглянув на меня, любой сразу поймет: от некогда достойной кокетки осталась одна шелуха. Сейчас слова подруги эхом отдаются в моей голове: я и правда могу куда-нибудь пойти. Кто меня остановит? Разве что я сама да дверь комнаты. Неловко, конечно, но и сидеть тут тоже неловко. Только и делаю, что копаюсь в себе, чем дольше – тем глубже.
Надо мыслить стратегически: подыщу место, где играет какая-нибудь группа. Тогда не буду выглядеть глупо, сидя у бара в одиночку, и смогу отвлечься на музыку. Хватаю телефон, гуглю, и вскоре находится подходящая площадка, где выступает соул-певец. Билеты еще есть, правда, только в танцпартере. Если приду пораньше, может, и у барной стойки устроюсь. Поворотный момент: нерешительно заношу палец над кнопкой «купить билет» на сайте заведения. Несколько месяцев я занималась лишь тем, что вытаскивала себя из постели по утрам, ради детей натягивала робкую улыбку и тонула в слезах и ярости, о которой раньше и не подозревала. Саундтреком каждого дня была песня из «Приключений снеговика Фрости»[5], под которую герой учился ходить: «Ножку за ножкой, и пойдешь немножко. Ножку за ножкой, и пойдешь немножко». Вот так, «ножка за ножкой», я провела целых пять месяцев. Но сейчас что-то незаметно меняется. Я вдруг понимаю, что есть дверь и в моих силах открыть ее, хотя бы чуть-чуть, и заглянуть на ту сторону. Нажимаю на кнопку и поспешно, пока не передумала, ввожу данные кредитки.
Принимаю душ, привожу в порядок давно забытые части тела и в порыве оптимизма натираю загорелую кожу ароматным розовым маслом, которое Тина привезла мне из Парижа. Кстати, вряд ли кто-то скажет наверняка, что дарить подруге, чей брак только что рухнул. Я страшно благодарна и в то же время сочувствую моим друзьям, которые просто завалили меня поддерживающими, по их мнению, вещами. Дорогие травяные чаи с названиями вроде «Покой» или «Безмятежность», целебная соль для ванны, скрабы, ароматические свечи, изящный золотой браслет с надписью «Все получится», синий фарфоровый слоник, который переходил от подруги к подруге в тяжелые времена, банки с недавно закатанными помидорами, пачка моих любимых желтых маршмеллоу «Истер Пипс» и, конечно же, самое необходимое – вибратор. Итак, я на ощупь выуживаю черные кружевные стринги из дальнего угла ящика с бельем, натягиваю темно-синее платье без бретелек, с плетеным бисерным поясом и, сунув ноги в сабо на деревянных каблуках, вылетаю из комнаты. С волос капает – неважно, надо скорей ехать, пока Майкл и Джорджия не вернулись с велосипедной прогулки и не заинтересовались, куда это я собралась.
Когда выруливаю к шоссе, в стекло ударяет крупный дождь. Сердце падает: придется колесить в поисках Майкла и Джорджии, ведь они на велосипедах, и отвозить их домой, но тогда сбежать будет непросто. Впервые за восемнадцать лет материнства я выбираю себя: ну да, Джорджия промокнет, ничего страшного – и, пока у меня есть запал, съезжаю на длинную проселочную дорогу.
