Своим алым ногтем Алена отчеркивала номер упражнения из грамматического сборника, а я, тяжко вздохнув, его делала. Она указывала на мои ошибки, я исправлялась, и мы переходили к следующему номеру. И такой радости планировалось по четыре часа каждый день.
После того как прошло первые два часа (а по ощущениям, как будто неделя), в дверь моей комнаты постучали.
— Извините, — сказала я Алене.
Она недовольно поджала губы, но кивнула.
— Войдите! — крикнула я.
Дверь распахнулась, на пороге стоял Ник. Выглядел он как всегда — будто с обложки журнала. Белые шорты на крепких загорелых ногах, бирюзовая тенниска красиво обтягивает плечи и широкую грудь, а на лбу модные солнечные очки. Явно только что откуда-то приехал.
Сидящая рядом со мной Алена замерла и уставилась на Ника, моментально позабыв про неправильные английские глаголы и третий кондишинал.
— Никитка! — поприветствовала я его широкой улыбкой.
Ник злобно посмотрел сначала на меня, взглядом пообещав мне припомнить «Никитку», а потом глянул на англичанку:
— Сорри. Не знал, что у вас занятие. Потом зайду.
— Ничего-ничего, у нас как раз перерыв, — промурлыкала Алена, хотя перерыв был вот только что.
Она выпрямилась, красиво тряхнула головой, от чего светлые волосы рассыпались по плечам, и послала Нику сладкую обворожительную улыбку.
— Добрый день, я Алена. Преподаватель английского.
— Ник, очень приятно, — он самодовольно усмехнулся, заметив неприкрытый интерес к своей персоне. А потом вдруг перешел на английский: — Скажите, Алена, а как вы оцениваете уровень моей маленькой глупенькой сестренки? Сможет она хотя бы в столовой нашего университета объясниться или там все совсем плохо? Не стесняйтесь, говорите, как есть.
Я запыхтела от злости. Он серьезно считает, что я вообще ничего не понимаю по-английски? Или просто нарочно говорит это сейчас, чтобы меня выбесить?
Ну подожди, чертов братец, я тебе это припомню!
— Я вижу, что у вас, Ник, великолепное владение языком, — тут же кокетливо затараторила на английском Алена. — Я в восторге от того, как вы говорите! А вот ваша сестра… Знаете, я первый раз вижу, чтобы с таким трудом усваивали простейшие правила и чтобы было такое ужасное произношение. Кажется, она и правда не особо умна, но я постараюсь…
Ник при этих словах нахмурился и хотел что-то сказать, но не успел. Потому что у меня кончилось терпение.
И я просто встала и вывалила на эту Алену весь свой запас нецензурной английской лексики, который я почерпнула из наших с мамой многочисленных поездок. И заодно сообщила ей, что если и есть тут кто-то не особо умный, то это она. На английском, разумеется, сообщила. Чтоб уж точно дошло.
У Алены от неожиданности приоткрылся ее пухлогубый ротик, а лицо стало некрасивого малинового оттенка. Она перевела растерянный взгляд на Ника, ожидая, видимо, от него поддержки, но тот вместо этого неприлично заржал, а потом вдруг резко посерьезнел.
— Вы уволены.
— Э… в смысле? — напряглась она и попыталась улыбнуться. — Но я…
— Вы позволили себе оценочные высказывания об умственных способностях вашего клиента, — скучным голосом сказал Ник.
— Но вы же сами говорили, что ваша сестра…
— Мало ли что я говорил. Считайте, что это была провокация, на которую вы поддались. К тому же, вы не смогли адекватно оценить уровень знаний своей ученицы. Не вижу никакого смысла продолжать сотрудничество с вами. Вы не стоите того, чтобы платить вам деньги. До свиданья.
