Подхожу к Мышке, пытаюсь забрать Варьку у нее из рук, но мелкий клещ ни в какую не хочет перелезать ко мне. Вопит так, что у меня уши закладывает, успокаивается, только когда я перестаю ее трогать.
Заламываю бровь от удивления, окидываю взглядом двух обезьянок. Ну не буду же я силой дочь забирать. Вообще не переношу, когда Варя плачет. Никогда бы не подумал, что готов буду мир перевернуть ради улыбки дочери.
— Варя, хочешь в парк? — пойдем по пути наименьшего сопротивления. Она уже выучила, что парк — это безлимит на игрушки и сладкая вата, которой она каждый раз пытается накормить всех вокруг. А еще там можно пачкаться по полной программе, никто не заругает после.
Молчание.
Меня это начинает напрягать.
Что за внезапные истеричные припадки у абсолютно спокойного ребенка?
Нет, она и раньше плакала, но там поводы были серьезные. На ровном месте Варька не воет.
— Варежка, пойдешь к папе на ручки? — Мышка пытается вместе со мной как-то разрулить сложившуюся ситуацию, гладит мою дочь по голове, отвлекает какими-то смешными звуками, пока я осторожно перехватываю ее под коленками и тяну на себя.
Ни в какую.
На этот раз хитрая мелочь вцепляется в волосы Марты. Перебирает их, сучит ногами в воздухе, заваливается в сторону притихшей Мышки.
Ей приходится опять перехватить Варьку.
— Ладно, попробуем по-другому. Где Варины вещи?
— Сейчас принесу, — выхухоль срывается с места с каким-то облегчением, мы остаемся втроем стоять возле входной двери.
Моя дочь обнимает Мышку за шею, так крепко, что второй, по-моему, даже немного больно.
— Объяснишь это как-то? — задаю Марте вопрос, разглядываю ее.
— Я не знаю, что тебе сказать… — сообщает тихим голосом, прячется от меня за Варей.
Я не ожидал вчера встретить ее. Думал, строит глазки мешкам с деньгами где-то в своей Франции и забот не знает. А она мало того что вернулась, так еще и халупу какую-то сняла в самой дыре нашего города.
И вот как это понимать? Неужели по менталитету соскучилась?
Бабки на лавочках, которые всех под одну гребенку равняют, алкаши-соседи в заляпанных майках и вытянутых трениках со звенящими стеклом пакетами в руках, систематическое аварийное отключение воды, просто потому что трубы не выдерживают такого потока.
И это я еще только самое основное вспомнил. Уверен, если копнуть глубже, там будет проблема на проблеме.
Что конкретно ее привлекло в этом даже дьяволом забытом месте?
Или забилась так далеко, чтобы нечаянно с кем-то из своего прошлого не встретиться?
Тогда, три года назад, мы даже не попрощались. Помню, что обидел Мышку в последнюю нашу встречу. Нес какую-то пургу, злость срывал на девочке. А она ни в чем не виновата была, просто подвернулась под горячую руку.
Меня перед фактом поставили — уехала учиться, полгода, минимум.
Только оно затянулось что-то.
— Поедем до города вместе. Там, может, Варя вырубится по дороге, перекинем ее на заднее сиденье, чтобы она не проснулась. Я тебя прямо до подъезда довезу, не волнуйся, — говорю и Варьку одновременно за пятку щекочу.
Она пинается и утыкается Мышке в шею, зевает вроде. У нее всегда так, когда ее на руках таскают — рефлексы выработались. Ее в детстве частенько приходилось на руках укачивать, иначе она никак не засыпала. Вот и привыкла.
— А ты меня не хочешь о планах спросить? — опять шипит на меня. Вернулись к истокам.
— А ты прям так взяла и бросила ребенка заливаться в истерике, да? Ни в жизни не поверю. Но можешь попробовать меня переубедить — давай, Мышка, отрывай ее уже от себя и иди, куда тебе там надо.
