Оля вспомнила, что Виталий в начале общения что-то такое упоминал. Но, будучи охваченной нахлынувшими полузабытыми чувствами, она не обратила внимания, а он не настаивал. А тут, надо же, известный в определенных кругах мастер. Подведший её под монастырь…
Оля сжала губы, вспомнив, как глупо попалась на уловку Толика. Она встряхнулась и подняла голову.
- Ну? И что теперь?
- Что теперь? – удивился Толик. - В каком смысле?
Оля смутилась.
- Ну, ваши предположения…
- Я ведь уже извинился.
- Хорошо, но вы высказали мнение обо мне.
- Минуточку, - запротестовал Толик. - Я уже извинился за свои дедуктивные методы. Но про вас я…
- Неправда. Вы назвали Виталия Чернова моим возлюбленным. Вы намекнули, что я не верна семье. Довольно явственно.
Толик откинулся назад и сложил руки на груди.
- А что, я вас как-то осудил?
- Нет, но…
- Я сказал, что не считаю больше флирт на стороне чем-то плохим.
- А раньше считали. Так почему же изменили мнение? У самого рыльце в пушку? Ищете оправдание своим грешкам?
Толик удивленно смотрел на неё. Оля и сама не понимала, как это так быстро у неё получилось перейти в наступление. Раньше она забилась бы в уголок и переживала нападки молча. Что-то в ней изменилось.
- Мне сложно будет объяснить.
Оля усмехнулась и тоже сложила руки на груди.
- А вы попробуйте. Между прочим, у вас на пальце тоже обручальное кольцо.
Его внешность ну никак не вязалась с манерой говорить и интонациями. Оля начала догадываться, что этот простой с виду кузнец гораздо глубже, чем пытается показаться.
- То есть по кольцу вы однозначно оцениваете семейный статус?
- А это разве неправильный метод? – поинтересовалась Оля.
- Нет.
- Почему же? Выскажите свои гениальные мысли.
- Я не претендовал на гениальность, но пожалуйста. – Он наклонился вперед и слегка улыбнулся. – Тогда сперва пример и вопрос. Двое поженились по залету. Живут только, как говорится, ради ребенка. Друг друга не любят. Сосуществуют, как соседи. Общий потолок. Она готовит на всех еду. Он зарабатывает деньги. У него есть на стороне, у неё есть на стороне. Как по-вашему, они семья?
- Это про вас?
- Ответьте на вопрос.
- Они расписаны?
- Да.
- Тогда семья.
- А если вы немного подумаете? Заглянете в своё сердце? Не спешите.
Оля послушно задумалась.
С одной стороны, она, безусловно, права. Но с другой, что это за семья? Она сама выросла в такой семье, где у родителей любви не было, кажется, отродясь. И что они с сестрами видели? Вечно серую от затаенной обиды маму. Вечно раздраженного от её ворчания отца. Холодность между ними чувствовалась через всю комнату. А ведь жили ради них, чтобы дочерей на ноги поставить, в люди вывести. А когда дочери выросли и засобирались из дома при первом же удобном случае, Лена – к парню своему, Таня – в Австралию, а сама она – в общежитие института, родители сразу разошлись, как будто семьи и не было. Отец сейчас в одиночку спивается, мама все такая же серенькая пенсионерка-домоседка. Все разговоры, когда Оля к ней приезжала, были только о том, как она молодость и жизнь свою положила, чтобы их вырастить, и как муж ей эту жизнь сгубил. А дочки-то любимые, вон, как тараканы от тапка, по дальним углам. Оля терпела эти причитания последние несколько лет. А ведь так хотелось крикнуть несколько раз: «Коль мужик такой постылый был, что же ты не ушла?». Но не крикнула. Потому что на это был уже готовый ответ. Потому что вас надо было вырастить, на ноги поставить, в люди вывести. Заезженная пластинка. Зацикленный разговор.
