Свяжи меня. Цена измены - страница 20

- Вы все о том же…

- Ну да.

- Вы ведь уже сказали, что поверили в это.

- Поверил, но я хочу спросить.

- В первый.

- Знаете, это, безусловно, не мое дело, но пусть он будет и последним. Виталий хороший человек, но вы явно не созданы для связи на стороне. Ну, или просто не готовы. Я думаю, вы хорошая жена и мать.

- У нас пока нет детей.

- О. Жаль. А как давно вы замужем?

- Пять лет.

- И без детей. Вы, случайно, не из этих? Как их там… Не из чайлд фри?

- Нет. – Оля немного грустно посмотрела на редкие проплывающие огни в темноте, заметив при этом в отражении, что Толик покачал головой. – Андрей хотел пожить для себя. Но у нас все впереди. Я хочу двойню.

- Это прекрасно, но…

- Вот только не надо мне вот этого! – неожиданно взорвалась Оля. – Выйти замуж до двадцати пяти, родить до тридцати… Достало!

Она посмотрела на его лицо и смутилась своей непредвиденной вспышке.

- Простите. Просто эти разговоры постоянно, постоянно…

- Да, я понимаю, - негромко сказал Толик. - Но ведь этот ваш гнев, он же не только от того, что вокруг разговоры?

- Не только. – Оля опустила голову. - Я давно хочу ребенка. Но я не могу и не собираюсь рожать только для себя.

- А ваш муж… Андрей… Он точно хочет?

- Я не знаю, - еле слышно ответила Оля, почувствовав, как вдруг и быстро на глаза набежали слезы. Первая теплая капля упала ей на сложенные руки, и Оля всхлипнула. – Не знаю.

Толик вдруг оказался рядом, приобнял её за плечи. Его ладонь, мягко опустившаяся на её затылок, добила Олю.

Девушка уткнулась в плечо кузнеца и заревела.

Толик гладил её по плечам, по голове, что-то шептал успокаивающее.

Оля шмыгала носом, размазывая слезы по его плечу и в её голове летали горькие мысли.

Ей уже тридцать. По нынешним меркам она уже несколько лет была "старородящей". Но не это было главным. Толик, этот долбанный психолог, задел сейчас самое больное её место. Оля действительно не была уверена, что Андрей хочет детей. Все разговоры на эту тему портили ему настроение, так что Оля давно перестала их заводить. В целом, бездетность внешне не влияла на их жизнь. Жили дружно и весело. Полной жизнью, как говорится. Только при взгляде на молоденьких и не очень мамочек на неё накатывало чувство сожаления об упущенном чем-то важном.

Она должна родить. Она точно будет отличной мамой. И отцом должен быть именно Андрей. Он все же замечательный. И ему понравится быть отцом, Оля была в этом уверена. И детки у них будут умными и красивыми.

Размечтавшись об умных и красивых детках, Оля не заметила, как успокоилась. Теперь она лежала щекой у Толика на плече, а он обнимал её за плечи, слегка поглаживая их рукой. Она страшно смутилась и хотела отодвинуться, но потом поняла, что его объятие не имеет ничего общего с флиртом. Скорее, это походило на отцовскую опеку.

Оля вздохнула и позволила себе ещё немного побыть в этом расслабленном состоянии полной защищенности.

Да. Толик прав. Нужно забыть про Виталия и сосредоточиться на том, чтобы её семья стала полноценной. Это был незабываемый опыт и невероятное наслаждение, но это все осталось в Москве. И потом, надо взять все в свои руки. Андрей тоже внимательный и нежный в постели. Виталий был нежен, но дико напорист при этом. Казалось бы, совершенно не обращая внимания на её желания, тем не менее он все, ну или почти всё, направлял на её удовольствие. Был почти грубым, но при этом – ради неё. Да, о себе тоже не забывал, но тем не менее… И был по-звериному самцом. Оля задумалась. Может быть именно этого и не хватало ей в супружеской спальне? Звериного, первобытного напора? От этой мысли ей стало неуютно. Толик тоже говорил что-то об этом… Что женщины любят, когда их… Неужели она из таких? Сначала сетуем, что мужиков не осталось, а стоит мужу ударить кулаком по столу со словами «Я сказал!», как мы тут же требуем не повышать голос…