Пока Зафс Варнаа не раздаст долги.
– Я хочу, чтобы ты сегодня пошел со мной на вечеринку, – вливался в уши голос Леверы. Нежный, щебечущий, возбужденный. – Мои друзья соберутся в доме Паланги… – Зафс не отвечал, и девушка шутливо ткнула его кулаком в бок. – Пойдешь?
– Прости, сегодня я обещал помочь отцу.
– Перестань! – Левера капризно надула губы. – Там будет весело! Соберутся только свои…
«Свои», – мысленно усмехнулся Зафс. Четыре часа назад он много бы отдал за такие слова. Левера выбирала свое окружение, как привередливая красотка выбирает украшение в ювелирной лавке, – сияющему камню требуется соответствующее обрамление. Зафс видел ее подружек. Много часов, скрываясь за живым зеленым пологом на окнах, он стоял и смотрел, как веселятся в соседнем дворе взрослеющие богини. Лукавые, неопытные грешницы, пленительные девственницы, ласковые девы-искусительницы…
Их было много, этих девушек. И еще больше часов без сна…
– Так ты пойдешь?!
– Нет, извини. Я занят.
Левера резко бросила машину вниз и, почти задевая днищем флаера верхушки деревьев, пронеслась над парком, беря прямой курс на их квартал.
– Не сердись, – попросил Зафс. – Когда-нибудь потом…
– Потом не будет.
Левера обрезала этими словами все надежды Зафса. Обкорнала, как неудавшуюся заготовку обещанного романа. И выбросила.
В мусор. Навсегда.
Если бы не предстоящий разговор с родителями, Зафс, пожалуй, позволил бы себе опечалиться. Отверг красавицу. Или она его отвергла?
Нет, этим мыслям не осталось места. На сегодня с него достаточно любовных неурядиц. Или неурядиц, приключившихся от любви?
Левера быстро привела флаер на стоянку возле их домов, и Зафс даже не сделал попытки как-то сгладить неловкость. Он хмуро попрощался, не получил ответа и медленно пошел по мягкой, пружинящей зеленым дерном тропинке.
«Знают или нет?» – тревожно размышлял проштрафившийся юнец. Не выдержав, послал тончайшую мысленить к дому и тут же отдернул, как обжегся.
Знают. Отец уже пришел из университета и принес маме известия – их сын снова выделился. Глупо, напоказ, как цирковой факир вращал шарами из планет, переставлял по полю битвы икры кораблей…
– Зачем ты это сделал?! – В голосе доктора Варнаа не звучало негодование. Только усталость, тягостная обреченность и грусть – их сын не хочет или не может совладать с давлением Знаний. – Почему?
– Оставь его, – тихо попросила мама. – Неужели ты не видишь – он влюблен.
– В кого?! – Отец развел руками. Создав в воздухе круг, он словно очертил вокруг сына замкнутое пространство вечного одиночества, глубокого, как пропасть.
– В соседку, – спокойно пояснила мама, и сын опустил голову.
– В Леверу?! Боже!
– Тихо, Орт Варнаа. Не кричи. Зафс взрослый человек и имеет право быть влюбленным в кого угодно.
– Вот именно, – фыркнул доктор, – в кого угодно. Левера – истинная дочь Лавиры. – Лавира – планета господствующего матриархата. Женщины этого мира славились не только красотой, но и заносчивостью. – Мог бы выбрать кого-то… – Отец не закончил и снова махнул рукой.
– Сердце не выбирает, – мягко проговорила Римма Варнаа и обратилась к Зафсу: – Ты не пропустил инъекцию, сынок?
– Нет, – хмуро ответил тот. – Папа, похоже, надо увеличить дозу, я – «слышу».
– Как много? – В отце тут же проснулся ученый. Но обеспокоенный тон доктора так явно показал юноше, что отец уже не знает, как ему помочь, что Зафс в который раз приуменьшил действительность.
