Пушкин в женских образах и музыке
Этот интересный, хорошо разработанный и подготовленный доклад А. П. Цзян сделала на последней открытой «Среде» Женского клуба при Коммерческом собрании{29}, посвященной Пушкину, в связи со столетием со дня смерти поэта. Обширный доклад оставил у многочисленной аудитории незабываемое впечатление. Приводим его содержание в главнейших выдержках (прим. редактора).
– Чуткая муза Пушкина многогранно осветила женскую душу. «Во всяком чувстве Пушкина есть всегда благоуханное и грациозное»{30} – сказал Белинский, и это яснее всего ощущается в отношении поэта к своим героиням. Нет возможности останавливаться перед каждым портретом в галерее женских образов Пушкина, поэтому пойдем по ней быстро, вскользь полюбовавшись особенно дорогими и близкими нам силуэтами.
Вот – портрет «русской женщины во весь рост», это – любимая героиня Пушкина, «Татьяна милая моя»[19]. Перед нами образ замечательной чистоты и благородства. Предоставленная самой себе, «она по-русски плохо знала, журналов наших не читала, и выражалася с трудом на языке своем родном»[20]. Тем не менее, сама того не подозревая, Татьяна выросла настоящей русской. Она любила русскую природу, русскую зиму, русский быт, усвоив даже народные суеверия. Так как Татьяна жила в деревне, на самом черноземе народной жизни, в постоянном патриархальном общении с народом, среди быта, свято соблюдающего русские традиции, наносное французское влияние нейтрализовалось, заглушаемое живым общением с русской стихией. Татьяна подлинно русская женщина и по духу: идущая и не успокаивающаяся. Она замкнута, но внутри бурлит «тоска и роптание души». Еще девочкой она всегда была печальна, молчалива, задумчива и в ее детской головке рождались и теснились вопросы, на которые окружающая среда не могла дать ответа.
– «Я здесь одна, никто меня не понимает. Рассудок мой изнемогает и молча гибнуть я должна»[21].
Воплотив свой идеал в первом, не похожем на уездных соседей, молодом человеке, она скоро увидела мечту свою разбитой. Однако, крушение это не привело ее к пошлости или к безразличию, а, напротив, дало толчок к пробуждению живой мысли. Читая книги Онегина с его отметками, Татьяна победила свои сентиментальные фантазии, и в ее голове зашевелились настоящие критические мысли. Пробуждение под влиянием онегинских книг дает нам возможность понять ту Татьяну, с которой мы вновь встречаемся уже в петербургском «свете», где недавняя скромная деревенская девушка установила свой тон, тот тон аристократизма в лучшем смысле, который Пушкин определяет французским выражением «дю комиль фо» и который в природном виде встречается только у гармонических натур. Татьяна – первый в нашей литературе художественный портрет русской женщины, настоящей героини, геройство которой лишено всякой аффектации, настоящее русское геройство, в основе коего лежит суровый долг, требующий отказа от личного счастья и исполняющийся без фраз и жестикуляции.
Конечно, как человек живой и жизненный, Пушкин знал и изображал в своих творениях не только идеальных женщин, в его галерее мы найдем и обыкновенных женщин и девушек, со всеми присущими роду человеческому достоинствами и недостатками.
Вот образ Ольги Лариной, которая «всегда скромна, всегда послушна, всегда, как утро, весела, как жизнь поэта простодушна, как поцелуй любви полна»
