Фрэнк снова посмотрел на пузырьки. У него и мысли не возникло, что Перси они тоже могут понадобиться, и ему стало стыдно за свое желание оставить кровь себе.
– Да. Конечно. Я отдам их ему.
– А позволь дать тебе совет… – Вителлий нервно покосился на потолок. – Вам обоим стоит повременить с этой горгонской кровью. Если мои источники верны, она вам понадобится во время вашего поиска.
– Поиска?
Двери арсенала распахнулись, и внутрь вбежала Рейна в сопровождении своих металлических борзых. Вителлий испарился. Может, он и питал симпатию к курицам, но преторских псов недолюбливал.
– Фрэнк, – Рейна выглядела обеспокоенной, – заканчивай с доспехами. Иди найди Хейзел. Приведи Перси Джексона сюда. Он уже слишком долго на холме. Я не хочу, чтобы Октавиан… – Она осеклась. – Просто отведи Перси вниз.
Так Фрэнку пришлось бежать до самого Храмового холма.
По дороге назад Перси спросил его о брате Хейзел, Нико, но Фрэнк мало что о нем знал.
– Он ничего, – сказал он. – Не как Хейзел, но…
– В каком смысле? – тут же ухватился Перси.
– О, э-эм… – Фрэнк кашлянул. Он хотел сказать, что Хейзел симпатичнее и дружелюбнее, но решил оставить это при себе. – Нико – парень таинственный. Он заставляет окружающих нервничать – сын Плутона и все такое.
– Но не тебя?
Фрэнк пожал плечами:
– Я ничего не имею против Плутона. Не его вина, что он правит Царством Мертвых. Ему просто не повезло, когда боги делили зоны влияния, понимаешь? Юпитер получил небо, Нептун – море, а Плутон – сплошную головную боль.
– Смерть тебя не пугает?
Фрэнк едва не засмеялся: «Ни капельки! Спички не найдется?»
Но вместо этого сказал:
– В древности, в смысле во времена Древней Греции, когда Плутона звали Аидом, он был по большей части богом смерти. Но став римским богом, он… сделался более респектабельным, что ли. Стал еще и богом богатства. Все, что есть под землей, принадлежит ему. Поэтому не думаю, что он такой уж страшный.
Перси почесал голову:
– Как бог может поменять национальность? Если он был греческим, разве он не должен таким и оставаться?
Какое-то время Фрэнк шагал молча, обдумывая ответ. Вителлий затянул бы часовую лекцию, еще бы и презентацию в «PowerPoint» состряпал, но Фрэнк постарался объяснить так, как он это понимает:
– По мнению римлян, они взяли себе все греческое и довели это до совершенства.
Перси скорчил гримасу:
– Довели до совершенства? А до них, значит, что-то было не так?
Фрэнк вспомнил слова Вителлия: «У твоего рода древние корни. Не только римские, но и греческие». Его бабушка тоже упоминала о чем-то подобном.
– Не знаю, – признался он. – Рим был успешнее Греции. Они построили огромную империю. Во времена ее главенства боги играли очень важную роль – они стали могущественнее и известнее, им поклонялись на всех землях империи. Поэтому они до сих пор повсюду. Столько цивилизаций берут свое начало в Риме. Боги перешли туда, потому что в Рим сместился центр влияния и власти. Юпитер… ну, как римский бог он стал более ответственным, чем когда был Зевсом. Марс стал намного важнее и дисциплинированнее…
– …а Юнона превратилась в старую хиппи, – добавил Перси. – Хочешь сказать, старые греческие боги навеки превратились в римских? И от греческих ничего не осталось?
– Э-э… – Фрэнк оглянулся по сторонам – нет ли рядом других обитателей лагеря или ларов, но до главных ворот оставалась еще сотня ярдов. – Это деликатный вопрос. Кто-то говорит, что греческое влияние не пропало совсем, что оно все еще является частью личностей богов. Я слышал истории о полубогах, которые уходили из Лагеря Юпитера, потому что отвергали римское учение и хотели следовать старому греческому стилю – быть героями-одиночками, а не работать в команде, как принято в легионе. И потом, в древности, когда Рим пал, именно восточная половина империи выстояла – греческая половина.
