Закрыв глаза, Арм попытался вспомнить, слышал ли он что-нибудь про офицера, под началом которого ему предстояло обучаться, но так и не смог. Впрочем, если тому доверили звено, значит, человеком он был надежным. Все назначения в Академиях, которых в Королевстве насчитывалось шесть, проходили через руки регентов, а они предателей не щадили. За двенадцать лет их правления эшафоты не просыхали от крови.
Содрогнувшись от нахлынувших воспоминаний, Арм резко вдохнул и качнулся вперед. Он не спал уже вторые сутки. Вначале потому, что пришлось на пределе сил бежать околицами к столице, а затем его сразу же допустили до испытаний, на которые ушло еще полдня. Он очень устал. Впервые за всю сознательную жизнь Арм остался по-настоящему один. И эта долгожданная свобода не принесла никакого удовольствия – только растерянность и страх. Он не боялся рыщущих по следу врагов, не опасался даже гнева матери… Арму было страшно от мысли, что он не справится и подведет тех, кто, сам того не ведая, оказался под ударом: генерала, учителей и своих будущих товарищей.
«Ответственность – вот мерило свободы, – на прощание сказал ему дядя. – Тебе пора взрослеть. Я сделал все, что мог. Теперь иди и возвращайся мужчиной, которым бы ты хотел стать. Любовь к этой земле и кровь, текущая в твоих венах, подскажут, как поступать и куда сворачивать. Не бойся ошибиться, не бойся принять поражение – бойся только себя и своей гордыни».
Собравшись с духом, Арм подошел к окну и взглянул вниз. Комнатка находилась высоко, чуть ниже выхода на башню, где держали почтовых голубей, поэтому город был как на ладони.
«Красиво», – мысленно отметил Арм и, проведя рукой по пыльному подоконнику, машинально прочел: «Лафаст Эринма, Первая ступень».
– Ну надо же… – удивленно протянул он и мысленно поблагодарил дядю за столь дорогой подарок.
Судя по всему, комнатка некогда принадлежала бывшему генералу Горгота. Его жизнь теперь изучали так же подробно, как баллады о древних королях. Подобно Арму, он поступил в академию совсем юным и за пару лет стал правой рукой генерала, а потом и вовсе его заменил. Почти полвека Лафаст Эринма возглавлял столичный гарнизон. Менялись короли, а он оставался незыблем, словно скала. Обстоятельства его смерти Арму тоже были известны. Возможно, кроме него и еще пары человек, никто больше не знал, что Лафаст умер от руки его, Арма, дяди. Как тот рассказывал, на этот шаг генерал пошел добровольно, чтобы предотвратить резню между офицерами и смутьянами, подкупленными Орденом, а еще ради самого дяди Картала, который тогда едва ли был старше Арма.
«Я постараюсь быть достойным оказанной мне чести», – вздохнув, подумал Арм и решительно оправил старенький черный камзол.
Постирочная, где находился склад, высилась сразу за учебными корпусами. Двухэтажное каменное здание с высоким подвалом коптило небо пятью широкими дымоходами. Войдя внутрь вместе с несколькими женщинами, несущими объемные тазы с бельем, Арм украдкой осмотрелся. Он знал, куда идти, но для вида немного поколебался. Дядя велел быть осторожнее и не давать никому повода усомниться в придуманной ими легенде.
– Тебе чего? – едва не налетев на него, спросила невысокая полная женщина. – Новенький, что ли?
– Ага, – кивнул Арм. – Велено подобрать форму. Первая ступень…
– Да уж, вижу, что не Третья. Иди за мной. Хозяйки сейчас нет, но склады открыты. Я Майра, главная швея. Если что-то понадобится, можешь обращаться ко мне.
