Арм вежливо кивнул и несколько раз мысленно повторил ее имя, чтобы не забыть.
С трудом пробираясь между горячих чанов с кипятящимся бельем, он то и дело задерживал дыхание: нос щипало от паров отбеливающего раствора, а на глаза наворачивались слезы. Большинство работающих женщин не снимали с лица тряпки и держались ближе к распахнутым окнами.
– Что, впечатляет? – с улыбкой спросила Майра, когда чаны наконец остались позади. – Мы через постирочную всех новичков проводим, чтобы не приходилось каждый день форму отстирывать. Мальчишки такие свиньи! Да и постарше туда же. То грязь, то кровь, то невесть какие пятна…
– Это тяжелый труд, – согласился Арм. – Я постараюсь не доставлять вам хлопот.
– Очень на это надеюсь! – Выразительно посмотрев на него, Майра отперла массивным ключом низенькую дверцу. – Предупреждаю, будет душно и темно, но так гораздо ближе, чем обходить полздания. Не испугаешься?
Вспомнив подземные темницы замка, в которых однажды заблудился с кузеном, Арм мотнул головой. Темноты он не боялся. Дядя запретил ее бояться, как только заметил, что служанки не гасят на ночь свечу у его изголовья. «Тьма сама должна тебя страшиться, поэтому никогда не поддавайся малодушию, понял? Держи молитву как меч и рази ей любой ужас, а иначе смерть станет самым легким из того, что тебя ждет». Арм хорошо запомнил и уже не раз успешно применял дядин совет в жизни. Мрак и ужас охотились за ним с материнской утробы.
В коридоре было действительно темно и так душно, что с первых шагов закружилась голова. Держась за стену, Арм вслушивался в мерный ритм шагов своей провожатой и непроизвольно сжимал рукоять меча. Кто знал, вдруг впереди находились ответвления, в которых поджидал враг? Или сама Майра была подкуплена? Впрочем, в ней не чувствовалось ни фальши, ни влияния чуждой воли, поэтому Арм сразу же отбросил подозрения и несколько раз медленно выдохнул. Несмотря на свои неполные тринадцать лет, он уже прилично владел клинком.
– Вот и пришли… – где-то впереди бодро сказала Майра, и Арм с облегчением выпустил рукоять меча. От внутреннего напряжения ладонь вспотела.
Склады тянулись под всей прачечной, разделяясь на несколько помещений. Форма для офицеров хранилась отдельно, а для простых учеников и воинов была разложена вперемешку с постельным и исподним бельем. Покопавшись то в одной стопке, то в другой, Майра недовольно поджала губы и направилась в самый дальний угол.
– Что-то ты больно длинный и тощий, – пробубнила она и, наклонившись, взяла разом целый ворох брюк и камзолов. – Вот эти могут подойти. Померь пока, а я соберу остальное.
Послушно скинув старую одежонку, Арм быстро натянул первые попавшиеся брюки и решил на них остановиться. А вот с камзолом пришлось сложнее: все болтались на нем, как на вешалке, но были заметно коротки в рукавах. Решив не отвлекать женщину, он сам порылся в вещах и наконец нашел подходящий, хотя и изрядно потрепанный камзол со следами споротых нашивок.
– О! Да ты молодец! – подойдя, одобрительно покивала Майра. – Зимние вещи выдам через месяц. В прошлом году из-за Тропы снег пошел уже в начале осени, поэтому утеплю вас пораньше, чтобы мне потом лекарь не выговаривал…
Препоясавшись, Арм поправил ножны и обулся. Сапоги сели как влитые, хотя за ними Майре пришлось сходить к складам старших ступеней. Еще раз критически оглядев его с ног до головы, женщина довольно улыбнулась.
