– Ну, говори, – снисходительно разрешил Каэл, и, судя по звуку, повернулся к Арму лицом.
– Мальчик был в сознании, когда я его нашел, – ответил Арм. – Он слышал ваши голоса и узнал твой. И предупреждаю сразу: добраться до него у тебя не выйдет. Лекарь лично отвезет мальчишку в замок. Тот приходится ему дальним родственником.
Каэл хмыкнул и молчал так долго, что Арм начал терять терпение.
– Надо полагать, ты уже доложился генералу? Такой хороший повод от меня избавиться…
– Нет. И не стану.
– Дай угадаю… – усмехнулся Фаррам. – Хочешь, чтобы я оставил тебя и остальных в покое, верно?
– Да. Мне кажется это хорошая сделка.
– А если я откажусь? Думаешь, мой отец не сумеет замять это дело?
– Может, да, может, нет. Только это никак не изменит того, что из-за наших разногласий пострадал и едва не погиб мальчик, почти ребенок.
– Я этого не хотел, – холодно произнес Фаррам. – Да и твоей смерти тоже. Только проучить.
– За что? За то, что раз за разом побеждал тебя в круге?
– И да, и нет. Я просто не люблю вранье. А ты врешь. Только дети Ведущей имеют право нарушать возрастное ограничение, но не нищеброды. Метрика поддельна, просто тебе кто-то помог, поэтому доказать я ничего не могу. Как и вышвырнуть тебя прочь – нет повода. Так что остается только вынудить уйти. Как и других, например твоего дружка Эндэма. Знал бы ты, кто он, не стал бы с ним якшаться.
– Моя метрика тебя не касается, – вложив в голос немного угрозы, ответил Арм. – Для проверок и решений есть генерал. И заставить меня уйти ни ты, никто другой не сможешь. Я уйду сам и тогда, когда захочу.
– Именно поэтому нам и не ужиться в одном звене, Валлор. Ты не понимаешь, что на уставе жизнь не заканчивается. Через пару лет мы все выйдем отсюда, и каждый займет положенное ему место, поэтому глупо и опасно строить из себя господина и превозноситься над теми, кому ты рожден служить.
– Вот, значит, как ты все понимаешь? – хмыкнул Арм, надеясь не выдать замешательства. – А по мне, так поддаваться более слабому противнику, будь это хоть сам генерал, значит унизить его в глазах остальных. Нельзя научиться чему-то, не прилагая сил. Я так думаю. А что до жизни, то она полна неожиданных поворотов. Генерал Лафаст был сыном кузнеца, если ты позабыл. И он тоже поступил в Академию раньше положенного срока. И таких примеров множество. Как по мне, не стоит смотреть свысока на тех, с кем свела судьба. Ведь от выбора кого-то из них однажды будет зависеть твоя собственная жизнь. Разве можно рассчитывать на верность того, кто был тобой презираем?
– Толково говоришь, – в голосе Фаррама послышалась улыбка. – И складно. Но в отличие от тебя, правдолюб, я видел столько, что в эту самую правду уже не верю и не поверю. Люди понимают только силу, а верность можно просто купить. Ее Величество именно так и поступает, и, как видишь, в стране порядок.
– Этот порядок зиждется на крови и страхе, – возразил Арм. – При Лирамель так не было. Значит, можно и по-другому.
– Какое время, такой и правитель, Валлор. Значит, заслужили. Так говорит мой отец, а он пережил и Кайла Кровавого, и Лирамель.
«А мою мать не переживет», – мысленно вздохнул Арм и, обернувшись, отступил.
– Что ж, значит, каждый из нас останется при своем, – заключил он. – Пусть. Но предупреждаю: если ты тронешь кого-нибудь из наших товарищей или снова пострадает невиновный, я найду слова, чтобы генерал мне поверил. А главное, поверила госпожа Линни. Ее твой отец, боюсь, не сумеет ни подкупить, ни уговорить, ни заткнуть.
