– И что ты предлагаешь? – спросил царь после небольшой паузы.
– По-хорошему территория между Удинском и Читинским острогом – естественный барьер между Россией и Цин. На этом рубеже очень легко и удобно держаться и обороняться малыми силами.
– Ты что, хочешь отдать им Нерчинск?! – вскинулся Василий Голицын.
– Я? – удивился Алексей. – Я обозначаю ситуацию. Раз уж так сложилось, что мы с ними начали воевать, то нам не только отбить Нерчинск надо, но и как-то порешать вопрос с границей. Так, чтобы удерживать те владения было проще. Сейчас Нерчинск живет на поставках с большой земли. Это дорого и трудно. Нам нужна логистика и сельскохозяйственные угодия для хоть сколь-либо значимого населения в тех краях.
– Ты же сказал – там «бутылочное горлышко», – хмуро произнес царь.
– Мы можем там проложить чугунную дорогу и решить этот вопрос. В будущем. Они – нет. Но все равно, чтобы там поставить хотя бы пару полков, такое решение не годится. Слишком много еды придется возить с той же Волги.
– Ой, – отмахнулся царь. – Давай это потом. У нас сейчас Иркутск под угрозой. И нам нужно что-то с этим делать.
– Сколько, как ты думаешь, они смогут развернуть против нас под Удинском? – спросил Алексей у Голицына.
– Десять тысяч максимум. Ну пятнадцать. Хотя вряд ли.
– А на притоках Амура?
– Все зависит от ситуации.
– Пятьдесят тысяч?
– Не исключено, хотя маловероятно.
– Сто тысяч?
– Исключено. – покачал головой Голицын. – У них проблемы с джунгарами и, как я слышал, кое-где еще. Всю свою полевую армию бросить против нас им весьма затруднительно. Тем более что снабжать по тому плечу будет отдельной формой искусства. Нет, конечно, шансы столкнуться с действительно крупными соединениями у нас есть, но они незначительны. Максимум, что, как я думаю, Цин выставит против нас, это полный полк с усилением. Это предел.
– Почему?
– А зачем им все это? Там же пустынные земли, на которых никто не живет.
– А если мы полезем в Маньчжурию?
Василий Голицын задумался.
Крепко.
– Выставят два полка?
– Все зависит от ситуации, но могут. И три могут. Если все будет тихо на других границах, то всю полевую армию сгонят. Маньчжурия для них – это родина. Они за нее станут крепко драться.
– А нам туда надо соваться. Чтобы и Амур взять с выходом к морю, и пашни, – твердо произнес Алексей.
– Боже! Боже! – раздраженно воскликнул царь. – Это ведь полноценная война в такой дали! Безумие!
– Отец, ты зря переживаешь, – мягко произнес сын.
– Зря?! Зря?!
– Войска Цин весьма архаичные. Если бы не попустительство местной администрации, то эта армия в четыре тысячи бойцов и Нерчинск не взяла бы. Так, постояли бы да ушли. В том моя вина. Надо было отправить доверенных комиссаров для ревизии.
– И ускорил бы тем войну!
– Если бы Нерчинск перестроили по уму в древесно-земляную бастионную крепость да оснастили нормальными пушками, то ее бы вообще не случилось, – улыбнулся царевич.
– Я соглашусь с Алексеем, – кивнул Голицын. – Они совершенно точно знали о сгнивших укреплениях…
Еще немного поболтали о ситуации в общем и приступили к планированию. Требовалось что-то предпринимать, причем в самые сжатые сроки. Уже вчера. Потому как, несмотря на определенные усилия генерала, на маршруте от Иркутска до Нижнего Тагила почтовый катамаран не смог быстро пройти.
Разбился.
Ремонтировали.
В общем, прозевали и эту кампанию уже упустили. И до ледостава корабли не успеют дойти. Решили поступать так.
