(Корова, пошатываясь, проходит мимо с тубой на голове).
БРЕТОН. Но так ли необходимо мочиться на них?
(БРЕТОН и ТЦАРА прохаживаются на сцене, продолжая спорить, появляется Официант в маске бородавочника, с подносом, на котором голова бородавочника, идет вслед за ними).
ТЦАРА. Лучший способ продемонстрировать любовь к своему соседу – съесть его. Что, по-твоему, они ели на последней вечере? Лазанью? Они ели куски Лазаря, поджаренного на вертеле. Если зрители хотят послужить человечеству, они могут молотить себя по физиономии, пока не упадут замертво.
БРЕТОН. Но они не понимают, что мы пытаемся делать.
ТЦАРА. Невежественность по части Дада – не оправдание. Мир бессмысленный, как и искусство. Мы держим зеркало перед каким-то говнюком, держащим зеркало.
БРЕТОН. Если ты думаешь, что все бессмысленно, почему вообще пишешь?
ТЦАРА. Потому что мне надоело смотреть на кошку. Потому что я не могу откладывать яйца. Потому что Богу необходимо что-то такое, чтобы подтирать зад. Почему ты пишешь? Чтобы женщины спали с тобой?
БРЕТОН. Ну… В том числе, да.
ТЦАРА. Получается?
БРЕТОН. Не так, чтобы очень.
ТЦАРА. Любовь всех делает глупыми. Дада – за глупость, но не за любовь. Любовь – это секс плюс опасность плюс предательство. Дада против надежды. Против будущего. Я шучу, потому что все – шутка, и все шутки – говно, поэтому все – говно. Мир – это божий сортир, и его стены обклеены галлюцинациями. Почему тебя волнует, что кто-то думает? Они всего лишь стадо свиней.
ОФИЦИАНТ. Прошу извинить, мсье, но я – не свинья.
ТЦАРА (поворачиваясь к официанту). Пошел бы ты куда-нибудь и плюнул в суп.
ОФИЦИАНТ. Я никогда не плюю в суп. Я плюю в подливу. В суп мы срем.
(Разозленный официант уходит).
БРЕТОН. Я абсолютно согласен, что необходимо использовать иррациональные методы, чтобы пробивать самодовольство респектабельных людей. Мы исследуем иррациональное, чтобы учиться у него. Но это бессмысленно, поклоняться чистой случайности ради нее самой.
ТЦАРА. Как мы можем поклоняться чему-то еще? О реальности мы точно можем сказать только одно: она убивает тебя, и всех, кого ты любишь, и все, что тебя волнует. Реальность – это воображаемый маньяк-убийца, божество, которое убивает и мучает все, что имеет для нас значение. Моя работа не в том, чтобы обнадеживать людей. Моя работа – быть тараканом в их яичнице-болтушке.
БРЕТОН. Но я тоже таракан в их яичнице-болтушке, а ты постоянно нападаешь на меня.
ТЦАРА. Потому что ты всегда хочешь всем рулить, и ты постоянно что-то лопочешь о превосходстве французской нации. Нация – это культурная ассоциация одинаково мыслящих психопатов. И ты обо всем выносишь суждения. Как может Дада выносить суждения?
ДАЛИ. Я не выношу суждения. Я испускаю газы.
БРЕТОН. Отказ выносить суждение означает вынесение суждения на вынесение суждений. Когда ты говоришь, все – говно, ты выносишь суждение. Простого уничтожения недостаточно. Наша миссия – достичь уровня реальности, лежащего под этим видимым всем слоем, более глубокой реальности, которой обычно могут достигнуть только мистики и безумцы. И Фрейд показал нам, каким путем можно туда добраться. Ворота в другой мир – подсознание. Автоматическое письмо, свободные ассоциации и принятие вроде бы случайных ассоциаций – все это часть наших исследований. Мы стремимся найти мистические объекты, которые стимулируют наше внутреннее зрение и открывают порталы во внутренний лабиринт. Ерунда – не просто ерунда. Она может стать порталом к истине.
