Чувств нет? Мне похуй? Сто процентов.
Ложь!
Когда тело перемерзает, оно обманывает мозг, и тот решает, что телу жарко. Вместо того, чтобы попытаться согреться, люди раздеваются догола и замерзают насмерть.
Я пока ещё не догадываюсь, куда приведут меня обманы собственного организма. Закоченею или сгорю?
Павел Макеев: Дай мне шанс объяснить всё. Знаю, как это выглядит и что ты подумал, но всё не так, как кажется.
Мне бы стоило замёрзнуть. Написать что-то нейтральное. Извиниться за своё поведение. Но я предпочитаю пылать, отписывая ответ.
А.Д.: Что ты хочешь мне объяснить? Как случилось, что ты женился на девушке, на которой собирался жениться я? Я бы понял ещё, если бы спустя время вы сошлись, но у вас сын, Паш. Сколько ему? Года четыре? Сколько времени прошло с нашего с Крис разрыва, как ты воткнул мне нож в спину? Я любил её, Паша. Я жить без неё не хотел. Но столько лет прошло. Мне уже всё ровно. Не надо никаких объяснений. И в честь старой дружбы дам тебе совет. Никогда и ни перед кем не отчитывайся за свои чувства.
Набив сообщение, выплёскиваю половину души и все эмоции. Пожар потух, пора покрываться льдом и не думать о прошлом. Болезненные колебания за рёберной клеткой постепенно стихают.
Зажимаю в руке телефон и опускаю его вниз. Медленно забиваю лёгкие кислородом, а за ним и сигаретным дымом. Надолго задерживаю его там. До лёгкого головокружения и отрезвляющей тошноты.
Мне ведь и правда не нужны никакие объяснения. Толку от них? Ничего не изменится.
Короткая вибрация смартфона. Разблокирую телефон, но прочесть месседж не успеваю – Макей его тут же удаляет и пишет новый. Жду, пока закончит, делая затяжку за затяжкой. Вместо нескольких слов, что были в первом, второе содержательнее.
Павел Макеев: Давай поговорим лично. В сообщениях нормально не объяснишь. Ситуация вышла пиздец просто. Я собирался тебе рассказать, но не успел. Если решишься, подъезжай ко мне домой.
Следующим приходит адрес.
Ничего не ответив, убираю мобильный. Не хочу я ничего знать. Теперь уже точно отпускать надо. Шанса не было и быть не могло. Глупо, но в глубине души я надеялся на что-то, сам не знаю на что. Просто так бывает, когда вопреки доводам и здравому смыслу продолжаешь любить человека, как бы он с тобой не поступил. Такая вот у меня нездоровая мазохистская любовь. Пытался вытравить её, а вытравил себе душу.
Ноги снова ведут куда-то, а я не сопротивляюсь. Бесцельно брожу по аллеям, поглядывая на прохожих. Одни спешат домой с полными пакетами из супермаркетов, другие просто прогуливаются. Когда вижу семьи с детьми, отворачиваюсь. Мы с Кристиной говорили о ребёнке. Она тоже хотела, но не сразу, а через несколько лет. А с Пахой вон медлить не стали. Может, по залёту расписались?
Падаю на лавочку в темноте. Фонарь трещит, но не светится. Растираю ладонями лицо и закрываю глаза. Кажется, мне нравится над собой издеваться, потому что в следующую секунду я захожу в сеть и листаю фотографии на Пахиной странице. Их не так уж и много за последние годы. Чаще всего мелькают, где они с Крис вдвоём или с малым. Красивая они пара. И счастливая. Улыбаются, смеются. Пиздец. Листаю ниже, добираясь до свадьбы, и у меня нутро обрывается. Сердце проваливается.
Неделя после дембеля.
Мне сразу многое становится ясно. И почему Макей меня последние две недели избегал, и почему Кристина бросила. Не знаю, как и когда, но они оба меня предали самым подлым образом. Моя, тогда ещё невеста, трахалась с моим другом за моей спиной. Пиздец. Других слов у меня нет. И их не появляется, когда перехожу на её страницу и нахожу фотографии с выписки из роддома.
