– Паша, что это было?! Андрей?! Андрей блин?! – вопит шёпотом. – Откуда он здесь?! Он знает?! Ты рассказал?!
У неё начинается тихая истерика. Блядь, довели. Она ради сына всегда держится, даже не кричит, а сейчас на грани.
– Кристина, успокойся только. Рассказать я ничего не успел.
– И не смей рассказывать, Паша! Пять лет прошло!
– Он отец Мирона. – выбиваю единственный аргумент.
– Ему не нужен сын! Мирон только мой! Всё!
– Крис, я видел, как ты смотрела на Андрюху. И как он смотрел на тебя…
– С ненавистью! – перебивает, всхлипнув. – Я бросила его! Предала! Он никогда не простит. – добавляет срывающимся шёпотом.
– Но имеет право знать. – вставляю безапелляционно.
– Не тебе решать, Паш.
Она сбрасывает.
Окей, поговорим дома.
Проверяю сообщения, но Дикий больше ничего не писал.
Блядь, я понятия не имею, как мне выкручиваться из всей этой дерьмовой истории. Вроде взрослый, почти двадцать пять, но на такое мозгов не хватает. Мне срочно нужна помощь.
Прикасаюсь пальцами к распухшей переносице и кривлюсь от боли.
В лифте облокачиваюсь спиной на стену и опускаю веки. Руки чешутся набрать сослуживца ещё раз, но к конструктивному разговору он явно не готов. Да и я не в том состоянии. Теперь придётся поменять приоритеты и сначала поговорить с Крис. Это не сложно. Только открываю дверь, она сразу выбегает в коридор. Глаза покрасневшие, веки припухшие, губы искусанные. Молча шагаю вперёд и обнимаю её. Она, закусив рукав пиджака, глушит рыдания. Тело дрожит от слёз и страха. За годы совместной жизни я изучил её вдоль и поперёк. Глажу по спине, пока немного не успокаивается.
– Где Мирон? – спрашиваю тихо.
– Мультики смотрит. – отзывается глухо. Вскидывает на меня лицо и шелестит: – Зачем, Паш?
Выбирается из моих рук и отступает на пару шагов назад. Смотрит прямо в глаза, но ответов там нет.
– Он сам написал, что в городе. Предложил встретиться. Я не собирался сразу всё вываливать. Хотел для начала просто поговорить, обсудить, а потом уже решить, что делать дальше. Но всё пошло по пизде. – хриплю разбито.
Крестик осторожно трогает пальцами вокруг носа. Я морщусь. Она одёргивает руку, но не успеваю сообразить, как мне прилетает звонкая увесистая пощёчина. Слегка охуев, прикладываю ладонь к щеке. В ушах звенит, а перед глазами плывёт.
– И ты решил скрыть это от меня? Тайно встретиться с… ним? – выдыхает, зажимая рот ладонью. – И что ты собирался ему сказать? Правду? Что ему с ней делать? Мы все сделали выбор. Я разбила сердце любимому человеку. Родила его сына и записала на чужую фамилию и отчество. Думаешь, он новости обрадуется?
Крис всё шепчет и шепчет, а по щекам безмолвные ручейки слёз. В последний раз она плакала года четыре назад, когда её отца выводили из зала суда. Встреча с Андрюхой явно всколыхнула всё, что она держала в себе. Вывернула наружу. Она боится. Но чувства к нему никуда не делись.
– Андрей должен знать. – рявкаю глухо, но металлом.
– Нет! – отсекает Крис. – Мы не нужны ему!
– Ты не можешь этого знать! – шиплю в ответ.
– Могу! Он отказался что-либо слушать, когда я узнала, что беременна.
– Что? – выпаливаю потерянно. Хрень какая-то. Мы не говорили ему ничего. – Кристина, ты звонила ему? – секу, ощущая, как внутри зарождается какое-то поганое предчувствие.
Она отворачивается. Всхлипывает и прячет лицо в ладонях. Плечи несколько раз дёргаются. Крис глубоко вдыхает и утирает слёзы.
