– Это жестоко, Вова. – вписывается мама. – Мы так только напугаем её.
– Страх – сильная эмоция. Иногда она заставляет людей делать глупости. А иногда принимать сложные, но верные решения. Мы тогда все выбрали второй вариант. И жестоко мы поступили только с одним человеком. Неизвестность хуже смерти. Пора это исправить. В этой истории нет ни одного счастливого человека. Сделайте то, что от вас требуется, а семейство ублюдков я возьму на себя. Думал, что времени будет немного больше, но будем работать с тем, что есть.
– Что ты имеешь ввиду? – спрашиваю, подавшись вперёд. – Мы пять лет избавиться от них не можем.
– И сейчас не сможем. У них такие подвязы, что семью Андрея они могут стереть с лица земли. И я должен этого не допустить. Мирон тоже её часть. Так что берём себя в руки, отключаем эмоции и включаем мозги. Пора исправлять пиздец-ситуацию, раз уж подвернулась такая возможность.
Выходя из дома родителей, выстраиваю новую конструкцию из костяшек домино. Задача-то ясна, но пока кажется невыполнимой. Крис в панике. Андрюха в бешенстве. Я в растерянности. Савельские в готовности.
Как я должен выяснить про те сообщения, не выдав правды?
Тебе Крис писала, что беременна от тебя?
Не вариант.
Пять лет назад Кристина что-то тебе написала, что ты ответил, что она теперь уверена, что ты отказался от своего сына?
Блядь, Андрюха, не мог ты от ребёнка отказаться. Готов был от бывшей принять, если твой. А тут от Крестика. Да и не зря же ты до последнего на перроне ждал. И нос не просто так мой пострадал.
Сложно, мать вашу.
Мне проще было бы рассказать всё лично, но тут папа прав. Это только между ними. Я готов подписаться под каждым словом Кристины, выказать свою позицию в этой истории, сгладить какие-то углы, но напрямую вмешиваться нельзя. А как иначе? Как подтолкнуть своего бывшего друга к своей жене, при этом не рассказав правды? Вряд ли он поверит, что у нас фиктивный брак.
Пизда!
Всю дорогу до дома, путь от парковки и поездку в лифте размышляю, но ничего дельного в голову не приходит. Тысяча вариантов, но в каждом из них будут каверзные вопросы, на которые придётся ответить. Ложью – не варик. Правдой? Блядь. Отмолчаться? Не выйдет.
Вставляю ключ в замок, но дверь оказывается открытой. Тяну на себя и застываю на пороге, расслышав приглушённые голоса. Срывающийся голос Кристины и жёсткий тон Андрюхи. Скидываю туфли и тихо продвигаюсь в направлении шума. Останавливаюсь у двери кухни, решая не вмешиваться, пока не слышу:
– Ебаться с нами обоими тебе ничего не мешало, а признаться в этом слабо?
– Признаться? – взвизгивает Крис. – Я признаюсь, Андрей. Признаюсь, что это уже давно не твоё дело. А теперь исчезни из моего дома и не приближайся к нам.
– И как я мог любить такую лицемерную дрянь? – грубо сечёт Дикий.
– Хорошо, что в прошедшем времени. – цедит в ответ. – Не хватало ещё, чтобы ты за женой друга ухлёстывал.
Не наотмашь. Прямой, блядь!
Приплыли, сука.
