Тахион - страница 6

Содержание полученного Виктором текстового сообщения от Луки было максимально коротким: «ННП?» – вопрошали символы на экране планшета. «ННП», – набрал Виктор в ответ. Через пару секунд раздался звонок, и на экране появился сам Лука, широко улыбающийся и подмигивающий Виктору:

– Ты же знаешь, существует только одно эн эн пэ, – улыбчиво поприветствовал своего знакомого Лука.

– Знаю-знаю. Но это то самое ННП. Всем ННП ННП. Ты же читал, – отвечая улыбкой на улыбку, восторжествовал Виктор.

– Тебе говорили о том, что ты скромный? – продолжал с той же улыбкой Лука, – это ещё проверять и перепроверять бесконечно.

– Вот, сразу видно, не обращаешь ты внимания на сноски. А ещё редактор главнейшего журнала современности называется! Мы там указали, что на «Джоконде» вычисления проверяли… У вас там все такие внимательные?

– Именно потому, что внимательные, твою молодецкую прыть хочу немного поубавить, – продолжал отшучиваться Лука. – Правило «Одного ННП» ведь и пошло из-за таких бравых торопыг, как ты.

– Смейся-смейся, – ответил Виктор, восторженно добавляя: – Лука, это оно. Это оно, понимаешь?

– Понимаю, друг, но не поверю, пока сами не проверим данные, – вмиг сменив акцент на строгий тон, заметил редактор «Вестника», но тут же вернулся к привычной улыбке и добавил: – Пока что твоё ННП всё то же, что и у остальных несчастных. Витя, с такими статьями только развилка: либо с треском на дно, либо… В девяносто девяти процентах это именно дно…

– «Безумству храбрых…», Кайкаев, – не дожидаясь, вставил Виктор.

– Это да. Но пока редколлегия окончательно не проверит, твоё «безумство» такое себе классическое, нормальное ННП в сборной солянке с остальными. И если это то самое классическое ННП, после него карьера учёного завершается. Извини, но ты знаешь это. Его просто не воспринимают больше всерьёз. Нигде и никто. Пожизненный остракизм.

– Григорий Евлампиевич взялся бы за это, зная, что это окажется очередной пустышкой? Не думаю, что он свой авторитет поставил бы под такой удар, подписавшись под работой, как мой научрук…

– Григорий Евлампиевич так тренирует всех молодых и голодных волчат, ты не исключение. Это стандартная практика, Витя: «окрылить» студента, дав ему самое сумасбродное задание на грани фантастики. Но Григорий Евлампиевич ведь умалчивает о том, что все эти молодые Икары, опалив крылышки, потом падают, как мухи.

– Стандартная для бакалавров, – перебил уже серьёзно Виктор, – подобная практика поддержать творческий порыв резко пресекается, когда фантазии шлифуются наукой, отсеивающей всё бесполезное.

– Вот именно, что не отсеивающей, – тоже серьёзно ответил Лука, – ННП, Витя. Напыщенное ненаучное пустословие. Жёстко, может, даже грубо, но ёмко и точно. Каждый учёный грезит совершить рывок, революцию, создать новую научную парадигму, настоящую ННП. Но большинство, кто дерзнёт заявить о чём-то революционном, моментально получает щелчок по носу. Потому что шума производят много, а содержание околонулевое. Научные работы самых голосистых громче всего и разбиваются. И звенит-то потом долго, Витя. Мы стали нетерпимо относиться к заявлениям о «великих» открытиях. И это правильно! Потому что под заявлениями пустота, а самые великие открытия уже совершены. Это неоспоримо. Стандартная модель стала аксиомой. Некоторые научные парадоксы нужно просто принять. Просто так устроен мир. Он не обязан быть элегантным. Дирак хорош, но истина дороже, Витя. Напомни мне, что выведено на входных воротах твоего любимого учебного заведения в Бостоне, куда ты всегда мечтал поступить?