Кирюха выпускает густой клуб дыма прямо в меня и продолжает:
– Я этого чувака успел сфоткать. А парой секунд спустя он исчез.
Туплю, видимо. Что сказать – не знаю.
– Куда исчез? Сбежал? Уехал?
– Нет. Просто исчез. Вот он стоит посреди шоссе, а вот его уже нет.
– …то есть…?
– То есть он появился из ниоткуда на несколько секунд, расстрелял случайный тандем из машин с бандитами, а после растворился в пространстве так же, как внезапно возник перед этим.
– И ты…
– И я пошел домой. Как раз мысль хорошая возникла.
Мне даже не приходит на ум обычная для такой невероятной ситуации какая-нибудь ироничная шутка. Кирилл действительно в каком-то смысле «упоротый» программист, для которого любая хорошая мысль, внезапно прилетевшая в голову – это самое главное вообще. Раньше про таких говорили «не от мира сего». Сейчас говорят «гений».
А я просто его старый друг. Поэтому знаю, что и с гением можно попробовать договориться.
– Кирилл, а у тебя не сохранилось фотографий?
Он смеется в ответ, хотя мне кажется, что не над тем, о чем любой из нас подумал бы.
– Обижаешь, Андрюха. Я же всю инфу в медиа-центр сливаю.
Не замечаю уже, что он погасил свой окурок в моем кофе, сам бросаю «бычок» туда же и машинально сую в зубы следующую сигарету.
Ай да Сергей, ай да провидец.
Пока не знаю, как ты это организовал, но я уже твой должник.
Кирилл тем временем вынимает откуда-то беспроводную RF-мышку и вдруг сорокадюймовый экран телевизора на стене оживает.
Я еще не успеваю переключить внимание на монитор, а Кирюха уже удовлетворенно хмыкает.
Из того дня у него осталась одна фотография. Нечеткая, сделанная второпях человеком, не очень-то понимающим что делает и совсем не стремящимся выхватить центр композиции. Просто прогер, просто пробует любопытную на тот момент диковинку – цифровую фотокамеру.
Но я вижу этот снимок и даже в нечетких очертаниях узнаю персонажа.
Вернее, может быть даже, благодаря этим нечетким очертаниям.
Потому что в 1996 году компьютеры были весьма слабыми по сравнению с нынешними. И программное обеспечение тех времен разрабатывалось под их возможности, посему графика была весьма примитивной по современным понятиям.
А потому человек с вроде бы неудачной чуть размытой фотографии Кирилла выглядит точь-в-точь как главный герой игры Quake при неандертальском разрешении 640х480.
Почти не удивляюсь. Я слишком многое повидал и услышал за последние сутки.
– Кирилл, а тебе самому это фото ничего не напоминает?
Это даже немного смешно. Как рассеянный Жюль-Верновский Паганель, гениальный кабинетный ученый, оказавшийся вдруг в условиях живой реальности, Кирилл, кажется, только сейчас задумывается – не должно ли все это ему что-то напомнить?
Потом он узнает персонажа.
Человек, видевший его воочию и даже запечатлевший на камеру пятнадцать лет назад, только теперь вдруг понял, где он мог видеть его раньше.
Ох уж мне эти гении.
– Андрюха, это чушь же какая-то…
– Ну а для нас, дорогой друг, в этом нет ничего нового, не так ли?
***
Юнона старается не подавать виду, но теперь ей совсем и по-настоящему страшно.
Чтобы подкрепить необходимое впечатление о себе, она невозмутимо отхлебывает горячий шоколад и смотрит в глаза этому типу.
А тип словно не желает ждать:
– Юнона, спрашивай про все, я тибе рассказывать буду.
Теперь она непроизвольно закашливается пошедшим не в то горло напитком.
Он назвался каким-то «эмиссаром» и он знает где она была десять минут назад и с кем общалась. Более того, он знает ее имя.
