Так себе друзья: псевдолюбовный роман - страница 35

Конечно, мне легко рассуждать. У моих родителей были средства, я носила только новые качественные вещи. Что-то привозила с собой из Италии. У многих девчонок вокруг ничего подобного и близко не было, поэтому каждая, что называется, работала с тем, что есть. К счастью, мне рано и доходчиво объяснили, что высокомерие – это грех и что нельзя плохо думать о людях, судя только по их внешнему виду. Поэтому я старалась просто не обращать внимания и жить своей жизнью.

С мальчишками я всегда легко находила общий язык, притом что вообще ни в чем не была пацанкой. Наоборот, я не имела ни единого шанса затеряться в любом коллективе парней. Чем старше я становилась, тем больше замечала, что мальчишки меня побаиваются, как побаиваются чересчур красивых и вроде как недоступных девочек. Конечно, те, кто меня знали, ничем подобным не страдали, но незнакомые ребята, как я могла наблюдать, все чаще стеснительно отводили глаза, когда я проходила мимо.

Я не была интровертом, но и особого стремления общаться со всеми подряд за собой никогда не замечала. Тусовки, толпы народа, общение на разрыв и т.д. меня особо не привлекали. В школе у нас сложилась небольшая компания из двух мальчишек и трех девчонок, и мы в основном держались друг друга, несколько обособленно от остальных. Гуляли, помогали друг другу с уроками, ходили в кино, ловили тритонов, лазали по гаражам, катались с горок и занимались другими важными делами, которыми обычно занимаются школьники. В целом наша дружная компания чувствовала себя самодостаточно, и в ком-то дополнительном не нуждалась. Напротив, с возрастом я все чаще начала подмечать, что это к нам хотят. Это другие дети пробуют с нами задружиться, чтобы тусовать вместе. Это они ищут общения с нами, а не мы с ними.

Конечно, мы не были никакой элитой класса. Мы не были суперумными или суперпопулярными. В любом классе есть самый клевый парень и самая красивая девочка. В нашем случае оба этих персонажа не входили в наш коллектив. Наша компашка состояла из вполне обычных детей, которые просто дружили. Без какой-либо причины или цели. Как это происходит у людей «на одной волне».

К своим восемнадцати годам я осознала, что выросла в весьма симпатичную, без ложной скромности красивую девушку. Возможно, это связано с тем, что я была плодом смешения генофонда представителей различных этнических групп. Так обычно бывает, когда мать и отец ребенка происходят из разных уголков планеты. Но возможно, эти проказы генетики даже и не требовались: что мой папа, что мама в молодости были очень красивыми. Особенно папа. Мне было в кого быть хорошенькой.

Я была невысокого роста, благодаря танцам стройная, с аккуратными, но довольно выдающимися формами. Мою голову покрывали густые темно-русые волосы, спадающие волнами чуть ниже лопаток. Когда можно было не забирать волосы в хвостик, я старалась их распускать. Как мне казалось, это придавало мне изысканности и шарма. Я никогда не любила челку, поэтому просила подстригать меня лесенкой или каскадом.

Прическа, которую я в те времена старалась носить, отлично подчеркивала мои большие карие глаза, которые уже тогда стреляли без промаха, если мне это было нужно. Губы не были пухлыми, но имели четкую изящную форму. Мне пришлось потренироваться, чтобы научиться немного надувать и вздергивать верхнюю губу до состояния неотразимости. Единственное, что мне не нравилось в свой внешности, – это нос. Длинный, крупный, острый итальянский носяра, да еще и с горбинкой. Пусть незначительной, но ужасно неприглядной. Фу! Какой-то явно инородный элемент на моей милой моське. Все вокруг мне говорили, что нос абсолютно нормальный, и я на него наговариваю. Но мне он все равно не нравился. И я не могла ничего с этим поделать. Ведь ни один фотошоп не исправит то, что ты сама в себе не принимаешь.