– Вы последний? – спросила женщина с круглым лицом. – Что дают?
«Что дают?» Не продают, а именно дают. Так почему-то принято было спрашивать. А ещё Костю смешило расхожее выражение тех лет: «В ЦУМе выбросили югославские сапоги». Он всегда задавался вопросом, почему выбросили? Для Кости это звучало смешно, для многих других – призывом к действию.
– Так вы последний или нет! – домогалась гражданка.
– Нет, я не из этой очереди, – вежливо ответил Костя и пошёл дальше.
Он быстро нашёл обувной отдел. Там тоже стояла очередь. Видимо, «выбросили» какой-то дефицит. Немирович посмотрел на часы. До закрытия магазина оставалось чуть больше двадцати минут. Эх, если бы Костя был сейчас в Москве. Разве покупка новых туфель стала бы проблемой. Конечно, нет. Он бы тот час позвонил Жене Биркину, своему приятелю и по совместительству директору «Берёзки», и Евгений Александрович в короткий срок переобул бы оперативника.
С Женей Немирович познакомился несколько лет назад. Правда, слово «познакомился» здесь не очень подходит. Это был первый случай, когда в своей милицейской практике Константин в корне не согласился с утверждением своего начальника подполковника Кривошеева. А дело обстояло так.
Костя в этот день дежурил. Был поздний вечер воскресного дня. Поступил вызов. Убийство. В квартире найден труп пожилого мужчины. Убит выстрелом из охотничьего ружья. Ружьё тут же, в квартире, лежит рядом с трупом. В гостиной оперативники увидели ещё одного мужчину, моложе. Он сидел на диване с окровавленной головой и закрывал рану большим махровым полотенцем. Рана головы была от удара тяжёлым предметом. Именно такой предмет, большой серебряный подсвечник, лежал на полу в комнате.
Убитым оказался хозяин квартиры Степанов Илья Захарович, а раненым мужчиной Евгений Биркин, зять убитого. Милицию вызвала соседка сверху. Женщина услышала выстрелы. Их было два. Биркин не мог объяснить, кто и как убил его тестя.
– Илья Захарович позвонил мне уже под вечер, – рассказывал Биркин. – Сказал, что плохо себя почувствовал. Скорую вызывать не хочет. Он вообще не любил лечиться. Попросил привезти лекарства. Я заехал в аптеку на Малой Бронной и сразу сюда. Позвонил в дверь, никто не открывает. У меня свой ключ. Открыл. В коридоре темно. Из комнаты свет. Я испугался. Подумал, что с тестем что-то случилось. Обувь сбросил, и в комнату. Дверь открываю… помню, что он на меня смотрит, бледный, сидит на стуле и руки почему-то за спиной. Всё! Дальше темнота. Удар и больше ничего не помню.
Дежурный следователь Юра Пузач попросил показать Биркина, где и как всё происходило. В этот момент в квартиру вошёл Кривошеев.
– Вячеслав Романович, вы откуда? – удивлённо спросил Немирович. – Вы же на рыбалку поехали.
– Нарыбачился, – зло ответил начальник.
Кривошеев прошёлся по квартире, выслушал Костю, оценил обстановку, и подозвал к себе следователя.
– Юра, ты уже выяснил, кто такой Степанов? – спросил Кривошеев.
– А кто он такой? – в свою очередь спросил следователь.
– Ответственный работник тяжмаша. Министерства, – тихо сказал Вячеслав Романович. – Дальше объяснять не надо?
– Не надо! Я всё понял, – вытянувшись в струнку, ответил Юра. – Что, сейчас понаедут?
– Всё может быть. Раз уж меня с природы выдернули. Работаем, пока не выясним, кто убил. А в идеале, преступник к утру должен быть за решёткой.
Юра оказался прав, один за другим в квартире стали появляться начальники разных мастей. Все что-то требовали, чем-то пугали. Мешали неимоверно. Но с этим ничего не поделаешь. С этим просто надо смириться. Неожиданно, как из-под земли появился невысокий человек, одетый во всё серое. Прошёлся по квартире, поговорил о чём-то в сторонке с Романовичем, и так же незаметно исчез. Оказался оперативником с Лубянки.
