– Ладно, давайте после боев сегодня на левитационной площадке потренируемся. Только мне ваша помощь понадобится.
– Вряд ли я смогу помочь, – отвел взгляд мужчина и признался: – У меня проблемы с левитацией.
– Но закончили же вы как-то академию, – растерялась я.
Альвир на миг зажмурился, было видно, что ему не по себе. Я уже хотела пояснить, что от него летать не потребуется, когда он заговорил:
– Я действительно виноват в гибели группы. Меня не спрашивали на допросах, почему задержался в пути, и я не говорил. Никому не говорил до этого момента, даже Кайдену. Особенно ему – он в меня поверил, от смертного приговора спас. Я старался делать все, чтобы оправдать его надежды, и чтобы больше никто и никогда не платил за мои ошибки своей жизнью. Но теперь, когда от меня зависят эти ребята… Я не представлял, как смогу быть куратором такой группы, но они сами пошли мне навстречу и я не хочу, чтобы у них были проблемы.
Вот спрашивается, кто меня за язык тянул с этими нашествиями? У Элтара потом спросить не могла? Теперь сижу и слушаю откровения боевого мага. Вроде и в исповедники не нанималась, но и обрывать теперь как-то… А мастер тоже хорош, поверил на слово, что я не соглядатай и душу изливать принялся. Доверчивый сверх всякой меры, да еще и легко внушаемый судя по всему. Однако вслух я ничего этого не сказала.
– Влип я по дороге здорово, – продолжил Альвир, – заглоту попался. Сам-то заглот не проблема, канительно только, но пока возился, пара ревунов на меня вышла, тут уж туго пришлось. Потрепали меня знатно, пришлось несколько часов в овраге под регенерацией отлеживаться. Пока более-менее в себя пришел звезды уже показываться начали, я и решил по темноте верхами пролететь, чтобы быстрее было, время-то потерял, пока отлеживался, того и гляди вторая волна пойти должна. Дурацкая идея была. На руха я нарвался. Последнее, что помню, как падаю вниз и пытаюсь его веером смерти ударить, а он на меня сверху пикирует. Очнулся – уже светло. Руха плетуны на деревьях жрут, а мне даже дышать больно – еле смог на себя обезболивающее кинуть. Когда отпустило, осмотрелся и понял, что бывают чудеса на свете – мало того что я на молодую паутину попал, которая порвалась, падение затормозив, так еще и на брошенный муравейник приземлился. До чистой зоны добрался через полдня. Это ее в гарнизоне так называют. Там речка небольшая петлю вокруг него километрах в десяти делает, и до этой речки постоянно разные отряды ходят, так что там ничего серьезного уже не встречается, так, мелочевка шальная. В этой зоне новичков натаскивают, да собиратели иногда приезжают. Переправа через речку в одном месте есть, но обычно все просто перелетают. Пока над водой летел, все нормально было, но со стороны гарнизона берег и так крутой, а на нем еще кусты. Я даже представить себе не мог, что так бывает, но как только выше метра поднимаюсь, летунец просто исчезает. Вот и летаю я теперь над самой землей – не боевой маг, а сплошное недоразумение.
Я честно попыталась вспомнить, на какой высоте он летал в нашем бою, но не смогла – не до этого в тот момент было.
– И вы вините себя в гибели группы из-за того, что разучились летать и не могли выбраться из реки? Вы до переправы добирались?
– Да. – Альвир хмуро разглядывал пустую тарелку.
– Но после всего случившегося вы все равно пошли со спасательной группой?
