– Да чёрт с ними, с окружающими! – нахмурил парень брови. – Это моя жизнь и мне её жить! Да, я способный мальчик, не спорю, но ради этого бросать то, к чему рвётся сердце? Увольте.
– Ох, ты весьма скромно описал все свои достижения в языках, искусстве, науке и спорте, Арти. Простой «способностью»?! Уму непостижимо!
Голубоглазый парень широко улыбнулся, убрав чёрные волосы за уши.
– Да! – довольно ухмыльнулся Браун.
– Ха-ха-ха! Ужас! Аж с ума сойти…
– Умный – не умный, да кому какое должно быть дело? Я ведь простой человек!
– Я бы сказал «вундеркинд», но не суть. Хотя… Ежели рассуждать, то я бы так обозначил всякого из вас, студийцев, но ты – мечтатель! Ещё тот мечтатель, нежели просто вундеркинд! Такие живут долго и счастливо, мой мальчик, посему я за тебя рад, хотя живут они счастливо, лишь исполняя желаемое.
– Каждый из нас мечтатель.
– Прошу тебя: не давай кому-либо управлять твоею жизнью.
– Я никому не позволю вертеть собою, господин Жестов.
– Прекрасно! Можешь идти, – убрал мужчина в портфель свой блокнот, – я-то знаю, сколь много у вас, пчёлы вы мои, дел, хе-хе!
– Улетаю! До свидания! – вскочил со стула староста 12-го «Бэ» и обернулся у выхода к учителю. – К слову, волшебный стиль кабинета. Барокко?
Господин Жестов с подозрением оторвался от поиска тех или иных вещей в своём портфеле.
– Возможно, Арти.
– Так царственно! – не уходил ученик.
– Присядь-ка снова предо мной, – обернулся к парню, стоявшему на выходе, психолог.
Юноша смутился, но послушно присел, сцепив ладони в замок и расправив благородно плечи, поставив локти на подлокотники.
– Сидишь, будто б принц, – с хитрой улыбкой продолжил мужчина, – как я этого не замечал? А вдруг…? – приподнял одну бровь господин Жестов.
– Хе-хе! – отмахнулся юноша. – Да прекратите Вы.
– Я говорю правду. Жизнь поразительна и ужасна, как говорят!
– Это Вам Алис сказала или Киара…?
– Ха-ха, никто из них.
– Господин Жестов, с чего бы вдруг у бывшего сироты голубая кровь? Да ниоткуда, если поразмышлять.
– Поверю, но… – учитель раскинул широко руки, словно крылья. – Это Царственный кабинет, Арти! Так его назвали ещё при строительстве!
– В 1967-ом году при самой Сене Паон, величавой модели и просто несчастной молодой женщины. С ума сойти!
– И этому месту не делали косметический ремонт ни-ког-да! Об этом я, к слову, уже говорил твоему лучшему другу Лео.
– Никогда-никогда…? Вы шутите?
– Никак нет!
– Даже потолочная краска не треснула за пятьдесят два года?
– Не треснула.
– Мистика… – восторженно пробубнил под нос Браун.
В дверь постучали.
– Войдите! – скомандовал Жестов.
– Здравствуйте, господин Жестов, Вы закончили?
Арти резво встал со стула.
– Здравствуйте, мистер Кьюпид! Господин Жестов, я пойду, у меня много дел.
– Иди давай, бестолочь! – бесцеремонно рявкнул на парня строгий вошедший в двери мужчина.
Мистер Кьюпид – математик, химик, преподаватель танцев в Талантливом Доме. Мрачный, подозрительный молодой мужчина в строгом костюме с консервативными и радикальными взглядами на мир. Он – классный руководитель 12-го «Бэ» класса. Его фамилия (Cupid) с английского переводится как «Купидон» или «Амур» – и своей романтичной фамилии мужчина не соответствует.
После закрытия двери и ухода Артура Брауна мистер Кьюпид нервно обратился к преисполненному спокойствием господину Жестову.
– Ну? Как мои бестолочи? Столь ничтожны, какими и были эдак пару лет назад? Ха! Не удивлюсь!
